История древнегреческой литературы

Одновременно с ямбом стал употребляться в поэзии сходный с ним трохеический размер. Трохей, или хорей, — стопа из двух слогов — долгого и краткого ( — U ), в русском стихосложении — из ударяемого и неударяемого[88]. Этот размер особенно пригоден для передачи ритма быстрого движения. И тут стопы комбинируются парами — «диподиями». Особенно распространен трохеический тетраметр, т. е. восьмистопный стих из четырех диподий следующего типа:

(сноска[89] в схеме)

Наконец, еще одна форма появилась уже в ранней поэзии и, очевидно, имела большое распространение — маршевая песня — «эмбатерий», писавшаяся «анапестами» — трехсложными стопами, состоявшими из двух кратких и одного долгого слога, в русском стихосложении — два неударяемых и один ударяемый слог[90]. Впоследствии анапесты часто применялись в драме для песен, сопровождавших вступление хора в орхестру, и в некоторых песнях в комедии.

Древнейшими элегическими поэтами в Греции были Каллин и Тиртей — VII в. до н. э. Их произведения, близкие по характеру, представляют по преимуществу горячие призывы к воинам мужественно сражаться за отечество.

Каллин жил в Эфесе в VII в., в то время, когда области Малой Азии подвергались опустошению от вторгшихся с севера киммерийцев и трерийцев. Поэт призывал сограждан к энергичной борьбе. Его призывы напоминают речи гомеровских героев. Каллин, призывая воинов не бояться смерти, рисует образ храброго бойца, который пользуется почетом и славой не только при жизни, но и после смерти. Из его элегий сохранилось лишь четыре отрывка — в общем 25 стихов.

Имя Тиртея окружено легендой. Эта легенда интересно показывает, какую агитационную силу приписывали древние его поэзии. В VII в. спартанцы вели продолжительные и ожесточенные войны со своими соседями мессенцами, желая захватить их плодородную область. Но мессенцы оказывали стойкое сопротивление и нанесли спартанцам тяжелое поражение. По совету дельфийского оракула спартанцы обратились за помощью к афинянам, а те в насмешку прислали им хромого учителя Тиртея. Однако Тиртей своими песнями так воодушевил спартанцев, что они наголову разбили врагов. В противоположность этой, явно неправдоподобной легенде спартанцы утверждали, что Тиртей был спартанцем. То, что в некоторых местах он говорит от лица всего войска «мы», наводит на мысль, что он выступал как начальник. Из его стихов видно, что война кончилась на двадцатом году завоевания Мессены (фр. 4). Одна версия называет Тиртея уроженцем Милета, переселившимся в Спарту. Действительно, среди современников Тиртея были и другие поэты, как Терпандр и Алкман (см. гл. VI), которые также переселились в Спарту с Лесбоса и из Малой Азии. Важно отметить, то, что он, спартанский поэт, пользовался ионийским диалектом: это свидетельствует об установившейся литературной традиции.

Сохранилось несколько элегий Тиртея. В одной из них (фр. 8) поэт, обращаясь к спартанцам, называет их потомками мифического богатыря Геракла и призывает к совершению подвигов, угодных богу войны Аресу. В другом отрывке (фр. 9) он описывает, как сограждане чтят память воина, павшего в бою за отечество:

Плачут о смерти его молодые и старые люди.
Весь его город тогда тяжкою скорбью объят.
Да и могила его хорошо всем известна и дети,
Даже и дети детей; славен и весь его род.

Вечный позор, говорит поэт, трусу, который уклонился от боя или бежал с поля битвы: ему придется блуждать на чужбине со всей семьей; в нищете будет он жить, всеми презираемый. Этот пример должен служить предостережением и поучением для всех граждан. Молодежь должна быть впереди, не допуская, чтобы старцы с седыми головами легли убитыми в первых рядах. И поэт рисует образ такого доблестного воина (фр. 6 — 7, 31 — 32):

Пусть же широко шагнувши и в землю ногами упершись,
Каждый на месте стоит, губы зубами прижав.

Ряд элегий Тиртея объединен под названием «Добрые законы». Во всех этих песнях нашли типичное выражение аристократические идеалы воинственных спартанцев. Вместе с тем его песни проникнуты высоким патриотическим чувством. Вот как начинается одна из его элегий (фр. 6):

О, как прекрасна та смерть, когда доблестный воин погибнет
В первом ряду средь бойцов, город спасая родной!

К этим элегиям близка по содержанию маршевая песня из анапестических стихов — «эмбатерий». По замечанию оратора поздней поры Диона Хрисостома (II, 59), она особенно отвечает духу Ликурга и спартанских нравов.