История древнегреческой литературы

Ну, вперед же, сыны благородных
Граждан Спарты, воителей славных!
Слева щит пред собой выставляйте
И копьем потрясайте отважно.
Своей жизни в бою не щадите:
Не такие заветы ведь Спарты.

Стихи Тиртея пользовались большой популярностью в Греции. Их распевали для воодушевления воинов перед битвами еще в IV в. и разучивали в школах как образец патриотизма.

Современником Тиртея был Архилох. Время его жизни определяется солнечным затмением 5 апреля 648 г., о котором он упоминает в одном стихотворении (фр. 74). Архилох писал элегии и ямбы, но особенно прославился своими язвительными ямбами. Архилох — уроженец каменистого острова Пароса, сын местного аристократа Телесикла и рабыни. Он принимал участие в войнах на острове Фасосе, руда еще его прадедом была вывезена колония с целью овладеть местными богатствами. Воевал Архилох и во Фракии с саийцами и сапайцами, причем в одном сражении при поспешном отступлении должен был бросить свой щит. Как воин-наемник, он воевал на острове Эвбее, ездил в Великую Грецию (южную Италию) и пал в битве с жителями острова Наксоса. Все это характеризует его как буйную, неугомонную натуру.

Наиболее известный эпизод из его жизни — неудачное сватовство к Необуле, дочери знатного паросца Ликамба. Легенда рассказывала, будто за обиду, нанесенную ему отказом отца невесты, он отомстил такими едкими стихами, что не только сама невеста, но и ее сестры повесились от стыда. Вот отрывок из стихотворения, в котором он описывал свою невесту (фр. 25):

Она любила ветку мирта
С прекрасной розой надевать,
А кудри на плечи и шею
Волною темной распускать.

В другом месте он, как влюбленный, предается мечтаниям: «Если б мне руки коснуться Необулы удалось» (фр. 71). Получив отказ, он жестоко страдает (фр. 104) и, наконец, разражается гневными словами против Ликамба (фр. 8 8):

Отец Ликамб! Да что ж затеял ты теперь?
Кто разум твой так помутил?
Ты прежде был им крепок, а сейчас везде
Посмешищем у граждан стал.

Поэт в озлоблении даже грозит: «Знаю дело я одно — кто обиду мне наносит, тяжким злом тому плачу» (фр. 66). Он негодует на одного из друзей за нарушение клятвы и, узнав, что он потерпел кораблекрушение, обращает к нему недобрые пожелания (фр. 79). Из стихотворений Архилоха мы узнаем и о его военной деятельности. Как поэт и воин, он считает себя служителем одинаково и бога войны Ареса — Эниалия, и богинь искусства — муз (фр. 1).

Сделавшись воином-наемником, он нашел в этом деле источник вдохновления для своей поэзии и средства к жизни; он заявляет даже, что война для него — все (фр. 2).

Хлеб мой замешан копьем, и вина исмарийского вдоволь
Я добываю копьем; пью, на копье опершись.

Непринужденно, не боясь обвинения в трусости, он признается, что во Фракии в сражении с саийцами он вынужден был для спасения жизни бросить свой щит — факт, позорный для воина (фр. 6).

Верно, саиец какой-то с щитом щеголяет, который
Бросить пришлось мне в кустах — был без порока тот щит!
Сам же избегнул я смерти. Ну, пусть, коли так, пропадает
Щит этот, я же себе новый не хуже найду!

Жизнь, полная самых разнообразных приключений и превратностей, приносила поэту много разочарований и горя. Интересна по глубокому скорбному чувству элегия на смерть его зятя, некоего Перикла, погибшего при кораблекрушении (фр. 7).

Горестной скорби, Перикл, предаются все граждане наши
С городом всем; никому нет уж услады в пирах:
Граждан таких поглотила волна многошумного моря.
Тяжко вздымается грудь, дкорбью жестокой полна.
Боги, однако, мой друг, против всех неутешных страданий
Верное средство дают — стойкую твердость души.
То одного, то другого постигнет беда; обратилась
Нынче на нас, — мы скорбим, раной кровавой томясь.
Завтра случится с другими. Скорее же скорбь претерпите
С мужеством в сердце, а плач женщинам только к лицу.