История экономики Дальнего Востока

И все же как бы дорого ни обходился русским сибирякам пушной "красный товар" на Востоке, еще более дорогим, - жизненно необходимым, судьбоносным, - он становился на Западе. Не только внешнеэкономическим рычагом, позволяющим сдвигать с мертвой точки многие хозяйственные наши задачи, был он в те времена, больше, - он становился внешнеполитическим аргументом.

Еще хан Едигер вызвался платить дань России по соболю и белке с каждого человека, считая в Сибири 30 700 человек (4) Иван Грозный, принимая хана Кучума под свою государеву руку, поставил ему условием ежегодную дань в тысячу соболей. "Сам Государь из казны своей отправлял за Каспийское море меха драгоценные и купцов Московских в Антверпен, в Лондон и даже в Ормуз" (5) Папскому посланнику иезуиту Антонию Поссевину Иван Грозный передал несколько драгоценных черных соболей для папы Римского (6)

Русские послы в Константинополе не скупясь расходовали сибирские меха: "Чтоб заставить турецких вельмож не внимать враждебным внушениям, - пишет С.М. Соловьев, - Толстой начал на все стороны рассылать соболя и шубы; посредством соболей он узнал содержание письма Лещинского (Станислав Лещинский - польский король. Ю.С.) к султану... Муфтий, получивший от Толстого два сорока соболей, прислал сказать ему, чтоб был благонадежен, что он, муфтий, ему доброхотствовал, сколько мог, с некоторыми людьми и бранился, и определено поляка, присланного Лещинским, вскоре выслать и мир с Москвою содержать ненарушимо. То же самое прислал объявить Толстому и рейс-эфенди, получивший сорок соболей" (7)

А вот другой эпизод российско-турецкой дипломатии: "Толстой послал тайно к муфтию с просьбой потрудиться, чтоб короля шведского (Карла XII - Ю.С.) и Мазепу выдали царскому величеству, обещая за труды 10 000 золотых червонцев да на 10 000 соболей" (8) Не гнушалось соболями да мехом лисьим черным самым добрым и само султанское величество (9)

Петр I в своем безнадежном Прутском походе был окружен превосходящими силами турецкой армии. Начались тяжелые мирные переговоры. Заложниками пошли в Стамбул высокопоставленные лица - вице-канцлер П.П. Шафиров и М.Б. Шереметев, сын главнокомандующего, фельдмаршала Б.П. Шереметева. Долго пришлось им склонять к миру султанских вельмож.

И вот долгожданный конечный результат. П.А. Толстой, только что освобожденный из Семибашенного замка, доносит Петру I, что одному из главных действующих лиц соболино-политической кампании бывшему визирю Али-паше благополучно отсекли голову; а пленный вице-канцлер П.П. Шафиров препровождает следующую калькуляцию: "...За мир было заплачено: визирю 30 000 червонных венецианских (по 3 рубля 26-24 гривны); муфтию - 10 000 червонных; зятю султана Али-паше 10 000; комиссару султанскому, бывшему в конференции - 4 000; рейс-эфенди - 3 000 да мех соболий; верховному кадию - 2 000; Маврокордату - 500 червонных и мех соболий; английскому послу - 6 000; голландскому 4 000; переводчикам и секретарям их - 1000; всего с разными мелкими расходами 84 900 червонных да 22 000 рублей денег" (10)

Так что русские казаки на охотском побережье, на крайнем востоке державы, дали возможность русским казакам на черноморском побережье не утратить окончательно своих позиций на крайнем юге державы.

Однако мир был все же не слишком прочен, и соболя не перестали быть крайне необходимым внешнеполитическим аргументом: "14 июня новый великий визирь Али-паша (не тот Али-паша, которому отрубили голову, и не тот Али-паша, который получил 10 000 венецианских червонных - Ю.С.) созвал к себе сановников и офицеров и спросил, начинать ли войну из-за двух пунктов, которых не принимают русские послы. Муфтий, которому Шафиров посулил 10 000 левков и мех соболий, отвечал, что война будет незаконна, ибо царь выполнил условия договора; остальные согласились с мнением муфтия, и это решение отправлено было к султану, который отвечал, что и он согласен на мир... Покончили с турками; не щадя ни червонных, ни мехов собольих, отклонили опасную войну, могшую помешать счастливому ведению войны Северной" (11)

Вот такими были теснейшие всероссийские взаимосвязи, и не принесли бы плодов подвиги русского казачества в Азове, если бы не было подвигов русского казачества в Охотске.

После Охотска пришла очередь Камчатки. Освоенная благодаря охотскому судостроению, она давала много ценной пушнины, а другого экономического критерия в те годы и не существовало. Кроме соболей, везли отсюда еще более ценных командорских и алеутских бобров (каланов) и морских котиков, а также белых и голубых песцов.