История евреев в России и Польше: с древнейших времен до наших дней.Том I-III

Но никакое место в империи не могло соперничать по враждебности к евреям с городом Киевом — этим адом русского Израиля. Окруженный со всех сторон вереницей городов и поселков с плотным еврейским населением, юго-западный мегаполис охранялся сонмом полицейских сторожевых псов от вторжения «инопланетян». Помимо «привилегированных» евреев, составлявших часть постоянного населения, полиция была вынуждена допускать в город приезжих евреев, которые приезжали в Киев на несколько дней по своим делам. Тем не менее, преследуемая страхом, что эти посетители могут остаться там слишком долго, полиция устраивала облавы, или рейды, чтобы выследить их, как бродячих собак. Примерно раз в неделю в ночное время полиция совершала облавы в некоторых общежитиях, в которых обычно останавливались евреи, арестовывала пойманных, а затем высылала их за пределы города. Эта дополнительная тяжелая «ночная работа» потребовала увеличения штата полиции, и для покрытия этих возросших расходов ежегодно выделялась сумма в 15 000 рублей — из поступлений от еврейского налога на мясо. Этот доход, собранный с евреев для содержания благотворительных и образовательных учреждений еврейских общин, теперь использовался для оплаты агентам полиции, чтобы они могли выследить этих евреев и изгнать их безжалостным образом. Проще говоря, осужденный, приговоренный к повешению, был вынужден купить веревку. Методы русской инквизиции постепенно достигли высшей степени эффективности. Даже «Киевланин» («Киевлянин»), антисемитский официальный орган Киева, должен был признаться однажды, что «в течение месяца июля (года 1901) которые едва ли можно представить».

Что касается общей инвалидности, то вся территория Российской империи за чертой оседлости, хотя и открытая для иностранцев всех национальностей, оставалась наглухо закрытой для еврейских граждан России, и границы этой запретной зоны охранялись даже более строго, чем во время предыдущего царствования. В последовательном проведении в жизнь этого принципа правительство не уклонялось от самых отвратительных крайностей. Закон, принятый в 1896 году, запрещал солдатам-евреям проводить за пределами черты оседлости даже краткий отпуск, который им был предоставлен в течение срока их военной службы. Солдат-еврей, служивший в полку, стоявшем, скажем, в Петербурге, Москве или даже в далекой Сибири, должен был по этому закону преодолевать сотни и даже тысячи верст до черты оседлости. провести там свой месяц отпуска, будучи лишенным права оставаться в городе, в котором он исполнял свой воинский долг, и не имело значения, даже если отпуск был предоставлен ему с целью поправить здоровье.

Во многих местах империи причудливость местных властей в толковании закона о проживании была такова, что предполагала, что они не преследовали никакой другой цели, кроме как издеваться над евреями. Администрация Сибири, например, изобрела такое регулирование: еврейский купец или ремесленник, прописанный в одном из сибирских городов, имеет право жить только в том городе своей прописки, и ни в каком другом. Так как очень многие евреи проживали вне мест их случайной регистрации, результатом стало переселение сибирских евреев. Евреи, прописанные, например, в Томске, хотя и могли со дня своего рождения проживать в Иркутске, высылались в Томск партиями, встречая по пути партии ссыльных евреев из Томска, имевших несчастье быть записанными. записи Иркутска. Люди были перетасованы, как колода карт. Эта возмутительная практика сибирских властей, начавшаяся в конце предыдущего царствования, была поддержана Сенатом в постановлении, вынесенном в 1897 г.

4. Экономический крах российского еврейства