Если вернуться к центру полуострова и взглянуть на восточных и южных соседей латинов, то ими окажутся италийские племена сабинов, герников и вольсков. Последние граничили с Кампанией, заселенной родственными латинам авзонами, или аврунками, постоянно подвергавшимися набегам горцев-самнитов, принадлежавших к оскским племенам. По ним центральная часть Апеннин и их отрогов стала называться Самнием. Смешение различных италийских племен между собой положило начало сабелльским племенам марсов, марруцинов, вестинов, локализовавшихся в районе Фуцинского озера. Южная Италия, обращенная к Тирренскому морю, была заселена осками, луканами и называлась Луканией. Юго-западная оконечность италийского полуострова была названа Бруттием, ибо там преобладали италики-бруттии, а юго-восточная — Япигией. Там обитали иллирийские племена япигов, давнов, певкетов и мессапов (последние — с заметным добавлением критского элемента), а на крайнем юго-востоке иллирийцы — саллентины и калабры, по имени которых район получил свое наименование Калабрия. Впоследствии Япигия по племени апулов стала называться Апулией. Италию раннего железного века характеризует, однако, не только этническое разнообразие. Разноплеменные носители культур виллановы находились на разных стадиях социально-экономического развития. Этруски и греки отличались от италиков и иллирийцев. Да и в их среде уровень и темп развития были неодинаковы.
Большое место в хозяйственной жизни италиков занимали охота и скотоводство. Это нашло отражение в тотемистических верованиях, связанных с упомянутыми родами деятельности. Тотемным животным самнитов считался бык (лат. bos, bovis), в связи с чем один из самнитских центров назывался Бовиан. Родоначальником пиценов считался дятел — пик (лат. picus). Одно из самнитских племен было связано в мифологических представлениях с волком (hirpus), от которого происходит их этноним — гирпины, о связи с волком группы латинян говорит образ мифической кормилицы основателей Рима — волчицы. Показательно в этом смысле и название Италии. По одному из древних объяснений, оно восходит к италийскому слову «бычок», «теленок» (лат. vitellus, оскск. vitlu). Эти языковые данные находят соответствие в остеологических остатках на местах древних поселений, где наряду с костями диких животных встречаются кости домашних быков, овец, свиней и коней. Внедрение в хозяйство железных орудий труда способствовало распространению земледелия. Железный топор расчищал леса и расширял пашню, а железный лемех углубил вспашку. По всей стране стали возделывать пшеницу, растить виноград, а переняв у греков оливководство, и маслины. Применение железа сказалось и на ремесле, содействовало усовершенствованию бронзовых изделий, в том числе посуды. Прогрессировало повсеместно и керамическое производство. Некоторое количество железного оружия в погребениях, а также украшений — застежек, бус из янтаря, изящной посуды греческого происхождения свидетельствует о расширении контактов, о внеиталийской торговле, осуществлявшейся через посредство греков, этрусков, карфагенян. Примитивная Италия могла привлекать финикийских и греческих торговцев как страна, богатая металлами, а со временем — и живым товаром, рабами. В противовес бытовавшей в науке точке зрения о том, что знакомством с техникой металла, в том числе с железом, Италия обязана италикам, в настоящее время считают, что скорее — этрусским, греческим и финикийским купцам.