История фашизма в Западной Европе

В 1937 г. газета «Реджиме фашиста» поместила статью, в которой говорилось: «Если бы дуче собрал в одной комнате своих лучших сотрудников и предложил им написать сочинение на тему «Корпорации», и то не было хотя бы двух, которые были бы одного мнения»[174]. В последние годы существования фашистского режима и после его краха многие фашисты-корпоративисты признавали неэффективность отдельных элементов системы, а иногда и всего корпоративного сооружения в целом. Дж. Пала в журнале «Экономна фашиста» писал, что «все согласны с тем, что корпорациям не удалось получить того развития, которое давало бы им право занять достойное место среди основных институтов режима, приобретя реальные и практические функции, превратившие бы их в руководящий орган национальной экономики... Корпорации живут отрешенной от действительности жизнью, обсуждая какой-либо вопрос только в том случае, если инициативу в этом направлении проявляли иные органы, и не имеют никакой возможности для практической, серьезной и полезной деятельности»[175].

После войны бывшие корпоративисты делали еще более знаменательные заявления. Так, один из теоретиков корпоративной системы, Дж. Паломба, писал в 1950 г.: «Совершенно очевидно, что корпоративная экономика существовала только в умах некоторых из нас — теоретиков, которые пытались, исходя из более или менее фантастических постулатов, основать то, что называлось новым строем. В действительности существовала лишь корпоративная политика и изменения касались лишь законодательных норм, ибо «гомо корпоративус» оставался обычным «гомо экономикус», который под влиянием обстановки лишь надел черную рубашку и принял прочие внешние атрибуты фашизма»[176].

Иными словами, это означало, что крупный капитал использовал корпоративную систему только в той степени, которая способствовала его экономическим и социальным интересам. Капиталист, надевший черную рубашку, продолжал заботиться в первую очередь о собственных доходах.

Основные процессы итальянской экономической жизни в 30-х годах были связаны с «битвой за автаркию». Сам термин «политика автаркии» получил распространение в середине 30-х годов, однако усилия фашистского правительства для сокращения зависимости Италии от ввоза стратегического сырья стали предприниматься значительно ранее и главным образом в промышленности. Толчком для этого послужило применение экономических санкций против Италии во время итало-абиссинской войны.

По замыслу фашистских руководителей, политика автаркии должна была осуществляться путем выработки у итальянцев «автаркического духа», перестройки промышленности, направленной на достижение экономической независимости, путем сокращения импорта и увеличения экспорта. Главной целью этих усилий была подготовка к войне. «Автаркию следует понимать как общий принцип безопасности и усиления государства, который... регулирует обмен в соответствии с задачами нации, добиваясь ее независимости в определенных обстоятельствах, какими являются войны», — писал один из экономистов того времени, О. Фантини[177].

Для выработки у итальянцев «автаркического духа» был мобилизован весь пропагандистский аппарат. В бесчисленных статьях, брошюрах и исследованиях доказывалась необходимость автаркии для существования государства и достижения «высших целей итальянской нации».

Однако создание «автаркического духа» оказалось чрезвычайно трудным делом. Особенно сложным было «перевоспитание» в духе «национальных задач» хозяев итальянской экономики — крупных промышленников и финансовых заправил. Время от времени на страницах итальянских газет и экономических журналов появлялись гневные обвинения в адрес крупных промышленников. Так, некто П. Капоферри в сентябре 1938 г. писал в журнале «Экономна национале», что «деятельность некоторых промышленников превращает автаркические проекты, часто требующие больших жертв со стороны нации, в спекулятивные сделки в интересах монополий»[178]. Однако дальше выступлений в печати дело не шло, и «автаркический дух» так и остался одним из многочисленных мифов фашистского режима.

Практические мероприятия в области автаркии включали реорганизацию промышленности, максимальное использование национального сырья, а также контроль и ограничение потребления.

Весной 1937 г. Муссолини объявил, что «корпорации мобилизованы для борьбы за автаркию, а Национальный совет корпораций должен рассматриваться как генеральный штаб, возглавляющий борьбу»[179]. С этой целью в системе корпораций в октябре того же года была создана Верховная комиссия по автаркии, решения и рекомендации которой передавались непосредственно в государственные органы[180].

В эту комиссию вошли представители крупнейших монополистических групп финансового и промышленного капитала, именовавшиеся «специалистами по отраслям». Предполагалось, что автаркическая комиссия совместно с корпорациями объединит отраслевые программы в «генеральный план национальной автаркии». В действительности такого плана не было создано до самого начала войны.