История философии. Реконструкция истории европейской философии через призму теории познания

Но последовательное применение на практике принципа достаточного основания приводит к целому ряду трудностей. Пользующийся этим принципом исследователь в конечном итоге оказывается в той ситуации, в которую однажды попал знаменитый барон Мюнхгаузен, пытаясь вытащить себя из болота за собственные волосы. Если требование обоснования Относится ко всему, то оно с необходимостью затрагивает и то знание, к которому сводится подлежащая обоснованию точка зрения. Это ведет в конечном итоге к ситуации, с которой уже столкнулся упомянутый мною выше философ-кантианец Я. Фриз, с тремя неприемлемыми альтернативами, т. е. к трилемме, названной современным немецким философом- попперианцем X. Альбертом «трилеммой Мюнхгаузена». В этой ситуации, очевидно, имеет место выбор между: 1) регрессом в бесконечность, который вызван необходимостью при поиске оснований возвращаться всё

[дальше назад, чего практически нельзя осуществить; 2) логическим кругом, который также не ведет к надежному обоснованию; 3) перерывом процесса обоснования в определенной точке¹⁷.

Так как из этих трех альтернатив не приемлемы ни инфинитный регресс, ни логический круг, то в классической традиции предпочтение отдавалось третьей возможности. Этот третий путь и есть путь фундаментализма, суть которого сводится к тому, что вводят догмы или ссылаются на авторитеты, которые якобы претендуют на «иммунитет от критики» и не нуждаются в обосновании, ибо их истина очевидна и потому не может быть поставлена под сомнение. Именно на таких аксиоматических положениях и базируются фундаментальные человеческие знания. К примеру, в биологии такой аксиомой можно считать утверждение «Всё живое смертно», в геометрии — «две параллельные прямые никогда не пересекутся», в философии — «ничто из ничего не возникает», «материя первична» для материалистов, «сознание первично» для идеалистов и т. п. Все эти аксиоматические положения настолько якобы очевидны, что их даже не пытаются доказывать. И это правильная позиция, поскольку они в принципе не доказуемы, приходится принимать их только на веру. Но стоит лишь на миг сделать их предметом своей мысли, как оказывается, что они не только не очевидны, но и немыслимы, т. е. их очевидность, а, следовательно, и истинность является чисто условной, принятой по соглашению (конвенциональной). Поэтому третий путь — путь фундаментализма — это волевой (произвольный) акт, выходящий за когнитивные рамки, т. е. основания знания ищутся за пределами самого знания. Хорошей иллюстрацией фундаменталистского мышления может служить стиль философствования и образ жизни средневекового человека, пронизанные сакральными авторитетами, традициями и различного рода табу. В эпоху позднего Ренессанса в связи с изменением общей культурной ситуации и прежде всего под влиянием Реформации произошла смена авторитетов: на место средневековых выступили авторитеты естественного порядка — Разум (в классическом рационализме) и Природа (опыт в классическом эмпиризме).

Описанный выше перерыв процесс обоснования действительно имел место в познании и жизнедеятельности человека. Несмотря на то, что в его основе лежит волевой акт, тем не менее, он необходимо обусловлен, поскольку оказывается единственно возможным. Отказ от него ведет homo sapiens в никуда. Но не следует забывать, что в конечном итоге за ним стоят принятые на веру, по соглашению, необоснованные, ненадежные знания. А если это так, то и все полученные на их основе знания также будут ненадежны, погрешимы. Таким же ненадежным, шатким оказывается и построенное на таких знаниях здание человеческой культуры.

Для справедливости следует заметить, что перерыв процесса обоснования не является совершенно (абсолютно) произвольным, просто волевым решением определенного научного сообщества, как это иногда принято считать¹⁸. На самом деле перерыв процесса обоснования, в частности, в науке обусловлен особенностями исследуемого предмета, уровнем и характером развития науки, ее границами. Поясню это примером из облас- , ти физического знания.