История философии: Запад-Россия-Восток. Книга 1: философия древности и средневековья

Обратимся еще раз к анализу структуры суждения вида “S есть Р”. В нем субъекту-подлежащему S приписывается предикат-сказуемое Р путем помещения связки-глагола есть между ними. S и Р можно при этом рассматривать двояким образом: либо по отдельности, вне контекста суждения, либо в соотнесении друг с другом. В первом случае значения S и Р совпадают со значениями соответствующих понятий. Все понятия можно подразделить на три категории: (1) собственные имена, обозначающие единичные вещи; (2) абстрактные понятия типа “красота”, “справедливость”, “человечность”; (3) общие понятия: “человек”, “красивое”, “быть справедливым” и т.п. Абстрактные понятия, как и собственные имена, указывают на отдельную сущность; но если собственные имена используются для обозначения индивидов (“индивид”, с логической точки зрения, есть не что иное, как сущность, обозначаемая собственным именем, или единичным термином), то абстрактные понятия — для обозначения субстантивированных свойств, т.е. (абстрактных) объектов, являющихся носителями определенной смысловой характеристики. Общие же понятия — это потенциальные сказуемые; каждое такое понятие относится ко множеству индивидов.

Выделяют объем и содержание общего понятия (эти термины впервые появляются в логике Пор-Рояля, но они соответствуют духу аристотелевских и схоластических различений). Индивиды, подпадающие под одно общее понятие, характеризуют объем последнего; например, совокупность всех людей составляет объем понятия “человек”. Содержание понятия совпадает со свойством, фиксируемым соответствующим абстрактным понятием; смыслом (содержанием) понятия “человек” является “человечность”. В онтологии общему понятию соответствуют универсалии — роды и виды. Каждая универсалия подобно общему понятию обладает, с одной стороны, смысловой характеристикой типа “человечность”, с другой стороны, объемной характеристикой — охватывает множество индивидов. Непосредственно к индивидам относятся только виды в собственном смысле слова, имеющие наименьший объем; это последние виды, не подразделяющиеся на подвиды; таковы человек, лошадь, собака и т.п. Вид подчиняется роду; так, перечисленные виды подчиняются роду — животное. Высший род не подчинен никакому другому роду; промежуточные виды (все виды за исключением последних) являются видами по отношению к вышестоящему роду и родами по отношению к нижележащим видам.

В “древе познания” Боэция наивысший род — это субстанция. Каждый вид может быть получен из вышестоящего рода посредством добавления к его “смысловой” характеристике еще одного — отличительного — признака. Человек получается из животного за счет присоединения к животности признака разумности. Смысловая определенность, присущая виду человек, складывается, таким образом, из животности, разумности, а также из смысловых характеристик всех родов, которым подчинен род животное: способности к ощущению, одушевленности, телесности и субстанциальности. Поскольку каждый вид получается из рода с помощью отличительного признака, род, подчеркивает Боэций вслед за Порфирием, первичен по отношению к виду: „Если мы упраздним род, уничтожатся и виды, ибо если не будет животного, то не будет и человека” [12, с. 122]. Род является для вида чем-то вроде материи, а отличительный признак — как бы форма. Сочетание характеристик рода и отличительного признака в виде подобно соединению материи и формы при образовании статуи: „То, что в статуе медь, в виде — род; то, что в статуе оформляющая фигура [облик], в виде — отличительный признак; а то, что в статуе сама статуя, образованная из меди и фигуры, то в виде — сам вид, представляющий собой соединение рода с отличительным признаком” [Там же, с. 95].

Понятия материи и формы были введены Аристотелем для объяснения структуры вещи; объяснение заключалось в том, что в вещи выделялись две составляющие: субстрат и оформляющее начало. Причины наличия в каждой вещи этих составляющих не находятся в отдельных вещах, они укоренены в общем строе бытия. Началами, обусловливающими присутствие в вещах указанных моментов, являются форма и материя. Вещь как бы возникает, “строится” из двух онтологических начал (элементов); поскольку Аристотель утверждает, что эти начала не существуют отдельно от вещей, о возникновении или “построении” самих вещей из первоэлементов онтологии все же нельзя говорить, — строится не вещь, а сложная составная структура вещи из простых начал бытия.