История философии: Запад-Россия-Восток. Книга 3: философия XIX — XX в.

Неудачи с экспериментами “догоняющего капитализма” или “внедряемого социализма” показали, что любая модель общества, какой бы идеальной она ни была, окажется деформирована и нежизнеспособна, если она будет пересажена на неподготовленную, а тем более неблагоприятную для этого почву. По замыслам, целям и даже конечным результатам идейные процессы на Востоке иногда и напоминают те, что имели место в Европе на рубеже нового времени, однако по сути своей они могут рассматриваться скорее как модернизаторские, чем реформационные в полном смысле этого слова. Для того чтобы реформация на Востоке состоялась необходимо выявить и задействовать внутренние импульсы развития.

ПОСТМАОИЗМ

Необходимость поисков внутренних ресурсов, способных поднять экономику страны, с особой остротой стала осознаваться в Китае в связи с наметившимся в 80-е годы отходом от политического курса, проводившегося под идеологическим знаменем маоизма.

Известно, что Мао Цзедун, постоянно противопоставлял практику теории, принижая значение теоретического знания. “Великому кормчему” принадлежат формулы, вроде “Простолюдины — самые умные, аристократы — самые глупые”, “Мудрость проистекает от народных масс, интеллигенция — наиболее невежественная часть общества” и т. п. Противник “книжного знания” Мао тем не менее использовал положения некоторых из “книжников” для обоснования правоты собственных идеологических воззрений. Столь избирательный подход к национальному духовному наследию в наиболее уродливых формах проявился во времена “культурной революции”. Конфуций и его последователи были объявлены реакционерами, выражавшими интересы рабовладельцев, а легисты (Сюнь-цзы, Шан Ян, Хань Фей-цзы) — прогрессивными мыслителями, представлявшими новые общественные силы: феодалов. Что касается даосизма и буддизма, то наследие этих направлений вообще не принималось во внимание.

В постмаоистском Китае провозглашен отказ от огульной критики традиции и объявлено начало “эпохи изучения традиции”. Конфуцианство вновь признано “фундаментальной ориентацией китайской культуры”.

Непосредственный толчок к возрождению интереса к конфуцианству был дан, вероятно, самым значительным философом постмаоистского Китая — Ли Цзэхоу, опубликовавшим в начале 1978 г. статью под названием “Переоценка Конфуция”, в которой пересматривалось негативное отношение к наследию “Учителя”, наблюдавшееся в предшествующие три десятилетия, особенно во время китайской культурной революции. Авторитет Конфуция и Мен-цзы не только восстановлен, но их взгляды стали объектом пристального изучения и рефлексии для приверженцев “конфуцианского возрожденчества” как в самом Китае, так и за его пределами (Фэн Ци, Лян Шумин, Чжан Ливэнь, Моу Цзунсань, Юй Инши, Ду Вэймин, Лю Шусянь).

Изучение и в то же время переосмысление национальной философской традиции идет в двух основных направлениях, а именно по пути выявления содержащихся в ней потенций к восприятию научного знания и гуманизма, признающего автономию индивида и его свободу воли. Наиболее видные из числа китайских философов (Фэн Ци, Ли Цзэхоу) выступают за замену ранее распространенного тезиса “Китайская — субстанция, западная — функция” антитезой: “Западная — субстанция, китайская — функция”.

Под “западной субстанцией” подразумевается современная модернизация, а под “китайской функцией” — методы приложения “западной субстанции” к китайской реальности. По словам Ли Цзэхоу, китайский народ должен реконструировать “китайское изучение” в соответствии с “западной субстанцией”, которая включает в себя науку, технологию, производительные силы, институты управления и администрации, западную идеологию (марксизм и все другие важные направления современной мысли), а также сознательно использовать последнюю для трансформации китайского менталитета²¹.

Современное направление китайской мысли, развивающееся в русле конфуцианской парадигмы, в отличие от классического конфуцианства именуется “новым конфуцианством”. Получившее начало в контексте дискурса, развернувшегося в Китае с 1978 г. в связи с провозглашением “эры реформ и открытости”, т. е. процесса модернизации Китая, оно сфокусировано на двух центральных проблемах: автономии личности и национального самосознания.

В отличие от Ли Цзэхоу, демонстрировавшего эстетический подход к конфуцианству (его главный труд не случайно назван “Китайская эстетика”), “новые конфуцианцы” акцентируют этико-религиозные стороны конфуцианского учения. По-существу, инициатором “нового конфуцианства” стала группа китайских философов, проживающих за пределами Китая, преимущественно в США, — Ду Веймин, Юй Инши, Чэн Чжуньин. Их идеи были восприняты и поддержаны рядом видных философов КНР: Цзан Дайнанем, Тан Юйджи, Пан Пу.