История Финляндии. Время Петра Великого

После Нарвского несчастья работа закипела с удвоенной энергией. Насколько Нарва легла тенью на историю Петра, настолько светлой является его изумительная деятельность после этого поражения. Города Новгород и Псков укреплялись. «А на работе были драгуны и солдаты и всяких чинов люди и священники и всякого церковного чина, мужеского и женского пола». Великий Царь лично рыл окопы и таскал землю, подавая пример неутомимости. На работе у Печерского монастыря должен был находиться подполковник Шеншин. Придя на занятия и не застав там Шеншина, Петр велел бить его нещадно плетьми и послать в Смоленск в солдаты. Часть церковных и монастырских колоколов были перелиты в пушки. «Колокольной меди собрано близь 40000 пуд.», — писал Виниус. «Ради Бога, — отвечал Царь, — поспешайте артиллериею, как возможно время, яко смерть». — «В деле артиллерии, докладывал Виниус, мало трудности: пущая остановка, Государь, от пьянства мастеров, которых ни ласкою, ни битьем от той страсти отучить не возможно»... Было много и других помех. Вследствие нерадения бургомистров лафеты оставались неисправленными. Петр писал: «Бургомистрам скажи и сие покажи, что, если не будут за их удержкою станки готовы (также и красная медь не доставится), то не только деньгами, но и головами платить будут». К концу 1701 г. «надзиратель артиллерии» Виниус успел изготовить уже более трехсот орудий.

Одновременно энергично строился наш первый флот. Стук топоров на верфях был необычным явлением для русских; но Петр скоро освоил их с этой новинкой. Правда, еще 21 октября 1696 г. Московская Дума, сознав необходимость флота, постановила: «морским судам быть», но дело плохо налаживалось, пока Петр несколько не обосновался в раионе Невы и Ладожского озера. Один из приближенных царя писал, что уже в 1694 г. Петр имел намерение обзавестись собственным флотом на Балтийском море; еще до объявления войны Швеции по рекам Волхову и Луге «для свейской службы» были заготовлены струги; но Петра это не удовлетворяло. Северная война побудила его забросить азовскую эскадру и сосредоточить все свое внимание на постройке Балтийского флота.

Финляндец Эренмальм, находившийся у нас в плену, видел этот флот и свидетельствует, что он явился исключительным созданием Петра, которого личное рвение и способности к морскому делу были столь велики, что он «представлялся не только как-бы рожденным, но и воспитанным Нептуном».

В 1703 г. с верфи Лодейного поля спущено было 6 фрегатов. С этого года и в самом Петербурге ежегодно спускалось по несколько судов; сначала строились мелкие суда, фрегаты и галеры, а затем и линейные корабли. Собственных гаваней пока не было, но флот строился, ибо Петр В. знал, «что сильный флот сам найдет себе гавань».

Эренмальм говорит, что в 1712 г. около Петербурга находилось 9 кораблей с 50—60 пушками. В апреле 1714 г. резидент Вебер одновременно видел на стойках шестьдесят полугалер, которые несколько позднее употреблены были в Финляндских шхерах. В 1718 г. флот состоял уже, — по уверению Вебера, — из 40 военных кораблей и 300 галер. Это показывает, с каким рвением велась работа по созданию нужного тогда флота. Кумпанства, монастыри, купечество — все были привлечены к этому государственному делу.

Постройка судов производилась с большими затруднениями. Дубовый лес для корабельного флота приходилось привозить с Урала и из Казани, что подымало стоимость корабля до 75.000 руб. Строгими законами правительство охраняло эти леса от порубок. В конце своего царствования (в 1724 г.) Петр расходовал на флот до 1.400.000 руб. в год.

Приобретать суда за границей оказалось более выгодным, чем строить их дома. «Здесь корабли зело дешевы против нашего», — сообщал Федор Степанович Салтыков Петру из Голландии, — но в то же время они оказывались хуже русских, почему Царь говорил о них: «подлинно они достойны звания приемышей». Тем не менее, лондонскому нашему агенту ежегодно делались заказы по покупке их. В период времени с 1712 по 1715 г. Салтыков сторговал 20 судов, которые с большими предосторожностями, под иностранным флагом, доставлялись в Россию, дабы не были перехвачены шведами. Случилось, что в 1714 г. морские офицеры-англичане, приглашенные Салтыковым на русскую службу, были задержаны неприятелем.

В 1702 г., — по свидетельству кн. Куракина, — «кликали в матросы ребят и набрано с 3000 человек». Эренмальм указывает на существование морских полков, которые по обмундированию не отличались от пехотных; их переводили во флот и приучали к морскому делу.

Больших усилий стоило Петру привлечь в Россию корабельных мастеров. Им сулили богатое вознаграждение. В 1704 г. в Голландии нанято было 69 офицеров, 13 лекарей, 103 унтер-офицера и три матроса, а в 1707 г. в Амстердаме — более 1500 матросов. Много морских офицеров привлечено было из Дании. С торговых иностранных судов матросов за хорошую плату брали против их воли. После войны все иностранные матросы были уволены, остались по найму лишь иностранные офицеры.