История Франции

Основной целью такого порядка было не столько отделение законодательной власти от исполнительной, сколько высвобождение исполнительной власти, которая получала превосходство, опираясь на демократическую легитимность.

Реакция на выступление была единогласной: «Бонапартизм».

Неприятие вызывало не столько само содержание программы, озвученной в Байё, сколько личность де Голля и его стремление вернуться в игру.

Во втором Учредительном собрании у левых больше не было большинства, и МРП внесло поправки в старый проект: власть президента Республики немного расширялась за счет того, что теперь он мог назначать председателя Совета министров, которого затем утверждал парламент. Кроме того, была добавлена еще одна палата в парламент — Совет республики — в данном случае это был Сенат, не имевший самостоятельной функции.

«Нет, решительно нет», — ответил, тем не менее, де Голль и заклеймил эту Конституцию, принятую в октябре 1946 г. 36 процентами голосов «за», 31 — «против» при 31 проценте воздержавшихся, — т. е., как подчеркивал генерал, одобренную всего третью французов. С этих пор он не переставая осуждал ее.

Присутствие де Голля всегда ощущалось в политической жизни Франции, выступал ли он с речами или молчал, основывал ли РПФ, чтобы подготовить свое возвращение во власть, или отстранялся от него. Тем не менее воспоминание о речи в Байё было живо всего одно лето. Программа де Голля тогда отнюдь не казалась прообразом системы, которая однажды спасет Францию; наоборот, она была быстро похоронена как МРП, так и голлистами из РПФ. Шумиха, которая поднялась вокруг программы, помешала нормализации отношений, которые политические партии, даже голлисты, хотели установить с генералом. Лишь сам де Голль продолжал ссылаться на эту речь и настаивать на своих принципах, пока после 1958 г. не произошел пророческий переворот, поставивший его у истоков Пятой республики[212].

Ни де Голля, ни коммунистов…

Учредительное собрание вынудило де Голля уйти в отставку. Годом позже (май 1947 г.) социалист Рамадье лишил полномочий министров, принадлежавших к коммунистической партии. Таким образом, сначала партии избавились от де Голля, а затем слабые партии избавились от сильнейшей из них, коммунистической, пленявшей умы французов.

Коммунистическая партия входила в правительства 1943 г. (в Алжире) и 1947 г. (в Париже) благодаря трем факторам: во-первых, она вдохновляла большую часть внутреннего сопротивления; во-вторых, именно советская власть пришла на смену фашистскому господству. Наконец, СССР находился в зените славы: после войны были забыты прошлые упреки (эпохи больших процессов в Москве) и заглушены те, которые появились после процесса, устроенного коммунистами невозвращенцу Виктору Кравченко, который рассказал в книге «Я выбрал свободу» о существовании в СССР концентрационных лагерей.

Коммунисты становятся первой партией во Франции сразу после войны. Ранее Сталин через посредство Тореза отказался от захвата власти коммунистами, хотя этого желали Андре Марти и наиболее революционно настроенные партийцы. Опасаясь американского вмешательства, Сталин посчитал, что будет довольно участия во власти; кроме того, такая позиция не лишала партию будущего. Это объясняет уступки, сделанные коммунистами де Голлю, когда они приняли решение распустить свои боевые группы.

В 1945 г. генерал отказался предоставить коммунистам ключевые посты, которых те требовали в правительстве: посты министров внутренних дел, иностранных дел, национальной обороны. Выбор коммунистов выдает их тайные намерения: оказалось, что «партия рабочих» не хочет брать на себя ни экономику, ни социальное развитие, ни здравоохранение… В то же время, вопреки революционным тезисам, компартия под эгидой Тореза провозглашает: «Производство сегодня является высшей формой классового долга, долга французов: именно оно должно помешать реакции». Восстановление страны должно было способствовать прогрессу партии, вынудить социалистов и де Голля начать переговоры. С этих пор коммунисты встают на сторону реформ, хотя альтернативная глубинная стратегия наступления на буржуазию должна была без гражданской войны подготовить почву для прихода Красной армии и учредить «народную демократию». В этот период — в 1945–1946 гг. — сторонники партии перестают понимать ее политику. Самые решительные из них не могут понять, зачем нужно сотрудничать с «буржуазной властью», когда в Восточной Европе уже устанавливаются народные демократии.

Осуждение компартией забастовок, молчание по поводу проблем колониальной политики совершенно непонятны тем, кто не может или не хочет понять, что мировой революционной стратегией руководит на самом деле Сталин и что, по его мнению, время захвата власти во Франции еще не пришло.

Тем не менее коммунисты рассчитывали однажды ее получить. Когда после кризиса в мае 1947 г. Поль Рамадье выставил их из правительства, они полагали, что это временно. И другие политические силы — социалисты и МРП — также считали, что коммунисты вскоре вновь вернутся в правительство.