История Франции. Франция сквозь века

Революционный эшафот был разрушен в день падения Робеспьера, и во Франции закончилась власть кровавого террора, но Директория не отказалась от насилия, и царившая повсюду на территории Французской республики анархия была на руку бездарным наследникам Конвента, давая им повод для тирании. Неотступно преследуемые призраками реакции, они отправили в изгнание в Синнамари, во французской Гвиане, более сорока членов Совета пятисот и одиннадцать старейшин из числа самых умеренных и уважаемых. В то же время, дабы обозначить новую линию своей политики, правители решили вновь применить отвергнутую обоими Советами законодательную систему революционного времени. Так, возвратившимся во Францию эмигрантам следовало покинуть ее территорию в течение двух недель, иначе их приговаривали к смерти. Перестал действовать и закон, позволявший вернуться изгнанным из страны священникам. На год ограничивалась свобода прессы. «Государственный переворот 18 фрюктидора не стоил ни капли крови», – заявили его авторы. Роль палача должен был сыграть губительный климат Гвианы. Благороднейшие люди тихо угасали в изгнании, обреченные на смерть.

Генерал Бонапарт только что завершил Итальянскую кампанию, увенчав славой себя и свою армию. Он вел в Пассенино переговоры с Австрией. В горах уже лег снег. «А ведь нет еще и середины октября! – воскликнул Бонапарт. – Довольно, я заключаю мир. Венеция оплатит военные издержки и границу по Рейну. Пусть Директория и ее адвокаты говорят что хотят». Мирное соглашение было подписано в Кампо-Формио 17 октября, Французской республике отошли Австрийские Нидерланды, была признана Цизальпинская республика – детище генерала-победителя. Венеция досталась Австрии. Возвращение Бонапарта в Париж было встречено овациями; впрочем, члены Директории не смогли скрыть за ними зависть и тревогу, которые вызывал у них главнокомандующий Итальянской армией. Бонапарт понял, что не здесь ему следует искать дорогу к верховной власти, о которой он уже начал мечтать. «Я не хочу тут оставаться, – говорил он, – тут нечего делать. Они ничего не желают слышать, и я вижу, что если останусь, то очень скоро пропаду. Здесь все приходит в негодность. Даже моя слава. В маленькой Европе мне ее не хватает. Надо идти на Восток, все великие люди добыли славу там. Если успех десантной операции на побережье Англии мне кажется сомнительным, армия, подготовленная для Англии, станет Восточной армией. Я иду в Египет». Третьего мая 1798 года генерал Бонапарт отправился в Тулон. Девятнадцатого мая он уже поднял паруса. Флотом командовал адмирал Брюэс.

Два месяца спустя была выиграна битва у пирамид, и французы обосновались в Каире, уверенные в том, что завоеванные земли безраздельно принадлежат им. Но Нельсон со своими английскими кораблями уже мчался вдогонку за неприятелем, который ускользнул от него под прикрытием тумана. Адмирал Брюэс стал на якорь на рейде Абукира. Туда вскоре прибыли и английские корабли. Более легкие, чем корабли республики, они тотчас же окружили французов, обойдя их со стороны суши.

Первого августа ловкий маневр, который Брюэс считал невозможным, был выполнен, и французские корабли оказались между двух огней. Самого адмирала ядро настигло на палубе флагманского корабля, но он не хотел уходить, несмотря на рану; через несколько минут корабль взорвался. Адмирал дю Шайа, потерявший сознание после тяжелого ранения, пришел в себя и крикнул:

– Почему вы прекратили стрельбу?

– Адмирал, осталось всего три пушки.

– Продолжайте стрелять до последнего заряда! – приказал он и снова потерял сознание.

Капитан дю Пти-Туар продолжал командовать, стоя на обрубках ног в бочонке с опилками, чтобы остановить кровь, когда ядро раздробило ему руку, в которой он держал рупор. «Никогда не сдавайтесь», – произнес он и умер. Нельсон выиграл сражение и отрезал от моря французскую армию в Египте, но моряки достойно сыграли свою роль в этой героической драме. Сам Бонапарт сказал Клеберу: «Теперь нам предстоит здесь умереть или выйти отсюда великими, как древние воины». Французы осадили крепость Сен-Жан-д’Акр.

Здесь Бонапарт наткнулся на англичан, впоследствии непреклонных защитников свободы Европы от его захватнических амбиций, а в те времена боровшихся, как и остальная ее часть, против Французской революции. Они оказали помощь туркам и руководили ими, а те проявляли героизм, прячась за высокими стенами. Внезапные действия у стен крепости дали французам преимущество, но всякий раз как они шли на штурм, их отбрасывали назад. Генерал принял мучительное решение снять осаду Сен-Жан-д’Акра. Он рассчитывал, что взятие этого города откроет ему дорогу на Константинополь, и с этого начнется завоевание Востока, с которым и были связаны его мечты о славе. Достигнув вершины могущества, он с горечью повторял имя английского военачальника Сидни-Смита, защитника Сен-Жан-д’Акра, твердя: «Из-за этого человека я упустил свою удачу».