История Франции. Средние века. От Гуго Капета до Жанны Д'Арк

Другие же не становились отшельниками, поселялись вблизи быстро растущих городов, неся слово Божие, осуждая священников, погрязших в роскоши и утехах, показывая также пути к Земле Обетованной. В устах этих агитаторов постоянно звучало имя Иерусалим. Благодаря таким людям, одного из которых называли Петром Пустынником, Клермонский призыв нашел отзвук в неустойчивых зонах народного общества. Толпы пришли в движение, вдохновленные старой мечтой о тысячелетнем царствии. На своем пути они истребляли евреев, сами становились жертвами побоищ.

В северной Франции поднялись и рыцари, но они не спешили. Государи постепенно выстраивали их ряды. Все или почти все рыцари приняли крест. Встретившись на границах королевства, потомки Карла Великого — герцог Нижней Лотарингии Годфрид Бульонский, его брат граф Булони, граф Эно — посчитали себя достойными по праву рождения возглавить паломничество. Его участниками стали также граф бретонцев, герцог нормандцев, граф Блуа, его шурин. К ним присоединился граф Фландрский Роберт, только что возвратившийся из искупительного путешествия в Святую Землю. К концу лета воинство Христово было готово начать движение. Рыцари шли медленно, разными дорогами, разделившись, образовав несколько самостоятельных потоков, многолюднейших семейств. Они походили на передвижные дворы, в окружении которых герцоги и граф совершали непрерывные объезды всех своих владений, а иногда и устремлялись за их пределы, когда государей охватывало желание отправиться в дальнее путешествие под предлогом поклонения реликвиям или участия в коронации короля. Каждый из отрядов, кроме рыцарей, включал женщин, слуг и всех безродных молодых воинов. В походе отряды ревниво оберегали свою самостоятельность, не теряя ни одного случая показать себя перед соседями. Взаимная неприязнь различных народов Галлии не утихла за время трехлетнего похода, изобиловавшего ловушками.

Но это было только начало. «Иерусалимская экспедиция» продолжалась бесконечно долго. Она как бы и не прекращалась, поскольку в промежутках между крупными предприятиями, которым историки присваивали порядковые номера, группы вооруженных паломников беспрестанно, в течение почти трех веков, пополняли ряды франков, обосновавшихся в Святой Земле, оказывая им в какие-то моменты военную поддержку. Я подчеркну здесь два последствия крестовых походов, оказавших значительное воздействие на политическую эволюцию французских земель.

Прежде всего, они позволили снять напряженность. Была удалена излишняя часть рыцарства. Несомненно, рост числа клеток военного общества тормозился ограничениями, которые мешали мужчинам иметь законное потомство. Но, как я уже говорил, такое сдерживание возбуждало в самом обществе беспокойство. Его в значительной степени удалось смягчить благодаря восточным экспедициям, которые предоставляли возможность многочисленным младшим братьям основывать за морем свои собственные дома. Но главное, эти экспедиции были чудовищно смертоносными. Будучи лишь продолжением мира Божия, крестовые походы сделали его во много раз прочнее. Они оказались мощным фактором внутреннего спокойствия, способствовали воссозданию и укреплению государств.

Все государи, отправлявшиеся в крестовый поход, если только они не падали духом в пути (подобно Стефану Блуаскому, который возвратился, покрытый позором, и настолько себя обесчестил, что вынужден был вновь пойти в Святую Землю и там найти смерть), значительно поднимали свой престиж, проявляя отвагу. Король должен был бы совершить паломничество, быть в нем первым. Папству удалось опорочить короля, лишив его этого права с помощью отлучения. Итак, первый из крестовых походов, как его замыслили в Клермоне, способствовал тому, что престиж королевской власти еще более потускнел, усилился ее упадок, которому радовался Григорий VII (хотя этот поход и принес провинции Капетингов большее облегчение, чем любой другой провинции, ибо нигде папский призыв не вызвал такого же энтузиазма).