История Франции

8. В те времена философы и богословы пишут на латыни, но начиная с XI в. во Франции появились жонглеры и труверы, которые ходили из замка в замок, с одной площади на другую, распевая героические песни на народном языке; вначале это были коротенькие стихи, а потом и длинные героические песни – chansons de geste. Хотя это было время Крестовых походов и рыцарям вполне хватало реальных военных дел, им нравились воспоминания о прошлом. Они испытывают ностальгию по Карлу Великому и даже по Александру Великому. Одна за другой появляются «Песни о Роланде»; монахи сообщают исторические детали; каждый трувер создает свою интерпретацию. Влияние на общие нравы этих повсюду повторяемых песен, закрепленных в головах и ритмом, и созвучиями, было столь велико, что к концу XII в. современный рыцарь начал подражать эпическому рыцарю точно так же, как позднее каждый влюбленный будет подражать Сен-Прё или Вертеру. Героические песни пробуждают воинскую доблесть; личное мужество оборачивается такой гордостью, что доходит до полного отказа от всякой помощи и поддержки; Роланд отказывается трубить в рог, чтобы призвать на помощь Карла Великого, и тем самым обрекает на гибель своих доблестных спутников. И вот этот-то дух героизма, доведенный до абсурда, и погубит французское рыцарство в битве при Креси. Рыцарь предан своему сюзерену, и его проблемами становятся конфликты, связанные с верностью. Он щедро расточает свое имущество, но крайне дорожит своей честью; всякую обиду он смывает кровью обидчика; он не нарушает слова, даже если оно дано врагу. Святой Людовик, король-рыцарь, поступает честно с сарацинами и предпочел бы потерять целую провинцию, чем нарушить договор. Если мы вспомним о коварстве франкских королей, нашедшем свое отражение в творчестве Григория Турского, то нравственность, описанная в героических песнях, представляет собой замечательный прогресс. В «Песни о Роланде» мы впервые обнаруживаем упоминание о чувстве патриотизма, любовь к doulce France – «милой Франции» (которая, может быть, ограничивается всего лишь территорией Иль-де-Франс, но разве в этом дело?). Эта героическая литература внесла значительный вклад в формирование французской души, и некоторые непроизвольные вспышки гордости у французских героев наших дней очень напоминают все ту же «Песнь о Роланде».