История французского психоанализа в лицах

В 1950 году Нашт развелся с супругой; спустя два года женился на Эдме Тедес-Шемли (Edme'e Tedesco-Chemla). С Лаканом его связывали крепкие отношения и взаимоуважение, так что свидетелями на свадьбе Саши и Эдме «за год до раскола в ППО были Жак Лакан и Сильвия Батай»[45].

Нашт был весьма терпеливым человеком; его настойчивый характер позволял ему добиваться очень многого. Так, в 1949 году он предложил проект реформы психоаналитического образования, который последовательно развивал вплоть до 1952 года, покуда не была сформирована комиссия по образованию, призванная решить множество важных проблем, например, может ли невротик, психотик или перверт быть психоаналитиком.

Площадкой для этих образовательных реформ выступал Институт психоанализа, основанный в 1933 году при поддержке Мари Бонапарт. Институт психоанализа был создан изначально как площадка для конференций, библиотека и место для обучения будущих психоаналитиков. В 1953 году Нашт возглавил этот институт, сосредоточив в своих руках руководство в Обществе и в Институте. Его авторитарные манеры задевали слишком многих, равно как и принципиальность взглядов на подготовку аналитиков. Учитывая, что как минимум треть слушателей института были анализанты Лакана, у Нашта оказалась очень весомая оппозиция в их лице; к ним же добавлялись многочисленные сторонники Лакана, включая и хорошо известного Лагаша. Напряжение в рядах психоаналитиков росло и достигло своего апогея в 1953 году, когда Лагаша, Лакана, Дольто и многих других оппозиционеров фактически выгнали из ППО.

Разрыв подействовал травматично скорее на Нашта, чем на раскольников, ведь он утратил наиболее именитых и харизматичных коллег. Последние же приняли это изгнание как знак собственной независимости — после этих событий «все четверо [Лагаш, Фаве-Бутонье, Дольто и Лакан. — Д. Л.] отправились к Дольто, чтобы отпраздновать свой разрыв с парижскими аналитиками, подчинившимися диктатуре Нашта»[46].

Но Нашт старался не замечать всех этих проблем. Он проявил всю твердость и непоколебимость своего характера, так что даже Лакан, описывая события раскола в письме Левенштейну от 14 июля 1953 года, вынужден признать: «Анализируя движущие силы происходящего, я должен отдать должное Нашту, не отступавшему в преследовании своих целей. И тому, что он все еще объединяет вокруг себя большую часть наших бывших коллег, он обязан постоянству своей политики, которая была бы достойна уважения, если бы не была столь неразборчива в средствах»[47].

Институт, который возглавлял Нашт, находился в его безраздельной власти. Нашт был авторитарным и жестким лидером, чем заслужил даже прозвище «Сатрап»[48]. Саша Нашт склонялся к идее интеграции психоанализа в клиническую психотерапию, «он всячески поощрял врачей, обращавшихся к психоанализу, поддерживал исследования в области психосоматики, но категорически отказывался делиться властью с авторитетными психиатрами»[49]. Ежегодно в стенах Института проводились семинары «в рамках курсов повышения квалификации»[50], по всей видимости, также для врачей. Желание связать психоанализ с медициной проявлялось и в интересе Нашта к психосоматике. Так, в 1960 году он принял участие в Первом конгрессе психосоматической медицины с докладом, написанным в соавторстве с Рене Хельдом, с интригующим названием: «Психосоматическая болезнь или больной пациент?» (Maladies ou malade psychosomatique?).

Как и многие другие психоаналитики того времени, Нашт желал сделать психоанализ университетской дисциплиной, независимой от какой-либо другой науки, сохраняющей «свою юридическую и теоретическую независимость»[51]. Нашт выступал за «очищение» психоанализа от философии и психологии и превращения его в сугубо медико-терапевтический предмет.

Теоретические взгляды Нашта лучше всего описать как фрейдистские, однако, как и многие фрейдисты, он был склонен отрицать отдельные положения в теории Фрейда, такие как «влечение к смерти» в упомянутой работе «Мазохизм». Интересно отметить, что, как и Лакан, Нашт едва ли не презирал американский психоанализ с его «адаптационной» направленностью. Правда, после 1966–1967 годов, то есть после визита во Францию Левенштейна, Нашт начал разделять отдельные положения эго-психологии.

Наиболее плодотворными в творчестве Нашта можно назвать 50-е годы. В 1956 году он вместе с Сержем Лебовичи издал труд «Показания и противопоказания к психоаналитическому лечению» (Les indications et contre-indications de cure psychanalytique). Годом ранее он в соавторстве с Рене Дяткиным написал текст «Эго в перверсивных отношениях», посвященный анализу структуры «эго» при перверсиях и отношениях с объектами в таких случаях.