История Французской революции (1789 по 1814 )

Собрание заседало уже довольно долго, ибо члены его собрались при первых звуках набата. Собрание по очереди вызывало к себе министра внутренних дел, правителей департаментов и парижского мэра. Гара сообщил о волнениях в Париже, но, казалось, не ждал от них никаких печальных последствий. Люлье от имени департамента уверял Собрание, что восстание чисто моральное. Мэр Паш явился последним и совершенно лицемерно рассказал о действиях мятежников: он говорил, что приложил все усилия, чтобы поддержать порядок, и уверял, что стража у Конвента удвоена и что он запретил давать пушечный тревожный сигнал. Когда он это говорил, однако, вдали раздался этот самый пушечный выстрел. Удивление и тревога Собрания сделались крайними. Камбон призывал Конвент к единодушию; он требовал молчания трибун. „Единственное средство, — сказал он, — разрушить план недоброжелателей в таких экстраординарных обстоятельствах — это заставить уважать Национальный конвент“. — „А я требую, — сказал Тюрио, — чтобы тотчас же была распущена Комиссия двенадцати“. — „А я, — перебил его Тальен, — требую, чтобы меч закона поразил мятежников, находящихся в самой среде Конвента“. Жирондисты со своей стороны желают привлечь к ответу дерзкого Анрио, давшего пушечным выстрелом сигнал к тревоге, не получив на то разрешения Конвента. „Если произойдет битва, — сказал Верньо, — то, каков бы ни был ее исход, она послужит причиной гибели республики. Пусть все члены Конвента поклянутся, что умрут на своих местах“. Все собрание вставанием принимает это предложение. Дантон бежит на кафедру. „Распустите Комиссию двенадцати, — кричит он, — уже прогремел пушечный выстрел. Покажите себя истинными политическими законодателями и вместо того, чтобы осуждать парижское восстание, обратите его на пользу республики, исправив свои ошибки и распустив вашу комиссию“. Раздался ропот. „Я обращаюсь, — прибавил он, — к тем, кто обладает хотя бы какими-либо политическими способностями, а не к тупоумным людям, слушающимся исключительно своих страстей. Им говорю я: сообразите все величие цели, к которой вы стремитесь; ведь эта цель — спасение народа от его врагов, от аристократов, спасение его от его собственного гнева. Если кто-либо, решительно все равно, к какой бы партии он ни принадлежал, пожелает поддержать движение, ставшее после вашего справедливого поступка совершенно излишним, то таких людей уничтожит сам Париж. Я совершенно спокойно требую, вследствие стечения политических обстоятельств, безусловной отмены комиссии“. Комиссия подвергалась свирепым нападкам одной стороны Конвента и весьма слабо защищалась другой стороной; Барер и Комитет общественного спасения, сами ее создавшие, теперь стояли за упразднение, имея в виду поддержать мир и не оставить Собрание на произвол толпы. Умеренные монтаньяры полагали возможным удовольствоваться этой мерой, когда явились депутации. Принятые Конвентом члены департаментских советов и Коммуны и секционные комиссары потребовали не только упразднения Комиссии двенадцати, но и наказания всех ее членов и всех вождей жирондистов.