История французской революции. От первых дней до Директории

Этими воззрениями прониклась двадцатилетняя дворянка Шарлотта Корде д’Арман в Каене, состоявшая там в сношениях с беглыми жирондистами. Эта пылкая девушка была восторженной поклонницей революции. На основании сочинений древних писателей она создала себе идеальные представления о республиканской добродетели и, подобно госпоже Ролан, поражалась при виде того, как мало общего было у французской республики с этими идеалами. Шарлотта Корде усвоила себе взгляды жирондистов. Она преклонялась перед вожаками этой партии и ненавидела якобинцев за то, что они были врагами жирондистов. Говорят, будто возлюбленным красивой, серьезной и умной Шарлотты был какой-то офицер, казненный за роялистский образ мыслей, и будто его смерть зажгла в ней непримиримую ненависть к якобинцам.

Эта девушкавидела в Марате несчастье своего отечества и решила для спасения родины убить Марата.

Мотивы, побудившие ее к этому, никогда, пожалуй, не будут точно установлены. Действовала ли она из тщеславия, из желания сыграть известную роль в революции, для того чтобы записать свое имя на скрижалях истории. Или, может быть, ее ненависть к якобинцам и сочувствие к своим друзьям были достаточно сильны для того, чтобы побудить ее на подобный шаг? Многие говорили будто она питала пылкую страсть к жирондисту Барбару, отличавшемуся необыкновенной красотой, и будто она не встречала у Барбару взаимности, поэтому жизнь стала для нее бременем и она решила пожертвовать своей жизнью и в то же время уничтожить опаснейшего и ненавистного врага Жиронды. Но доказательств для этого никаких нет. Точно также нельзя доказать, что жирондисты подстрекнули Шарлотту Корде убить Марата.

Как бы то ни было, в первой половине июля 1793 года Шарлотта выехала из Каена в Париж. Она была настолько захвачена своим планом, что отвергла сделанное ей во время пути выгодное предложение. Приехав в Париж, она запаслась большим острым ножом, который она спрятала под своим платком. Сначала она думала убить Марата в конвенте, но потом она узнала, что он болен и не покидает своей квартиры. Два раза она тщетно приходила к нему. Она выдавала себя за ревностную патриотку из Кальвадо и сказала, что она должна сделать Марату очень важное сообщение. В конце концов, она сумела устранить подозрение Симонии Эврар, подруги Марата. Шарлотта написала также Марату письмо, в котором говорила, что хочет разоблачить заговоры жирондистов в Каене.

Когда Шарлотта снова пришла к Марату, какая-то фасовщица не хотела ее пропустить к нему. Марат, сидевший как раз в то время в ванне и что-то писавший, услыхал разговор за дверью и велел впустить незнакомку. Симония, бывшая у Марата, удалилась из комнаты. Шарлотта села возле ванны рядом с Маратом, который был закутан в простыню и не мог поэтому хорошо наблюдать за ее движениями. Ничего не подозревая, он стал ее расспрашивать, что слышно в Каене. Шарлотта сказала, что там 18 беглых жирондистов с согласия департаментских властей захватили власть в свои руки. Она назвала их имена и Марат записал их. Затем он сказал. «Прекрасно! Недолго уже им там действовать: скоро отправятся они на гильотину».

В этот момент Шарлотта вскакивает и вонзает нож до самой рукоятки и грудь Марата. «Сюда, милая Симония, сюда!» – восклицает Марат прерывающимся голосом и в предсмертных судорогах опускается и окрашенную кровью воду. Когда в комнату вошла Симония, он уже был мертв. Шарлотту Корде, оставшуюся стоять неподвижно схватили подоспевшие жильцы дома и передали властям; ее с трудом удалось спасти от мести разъяренного народа.

Париж был страшно взволнован вестью о смерти Марата. Убитого «друга народа» похоронили с большой торжественностью в саду кордельеров. Знаменитый художник Давид написал его портрет, который был повешен в конвенте и впоследствии уничтожен роялистами.

После Марата наличными деньгами остался один ассигнат в 25 су (т. е. копеек в 45). Демократия после его смерти относилась к нему как к божеству, что было так же пошло, как и мерзости реакционеров и «порядочных» людей, извлекших впоследствии его прах из Пантеона и бросивших его в клоаку.