После этого конвент ввел чрезвычайный военный налог, главными плательщиками которого являлись богатые слои населения. Конвент решил, что он имеет право требовать от этих слоев денежных жертв, в то время как бедный люд расплачивался своей кровью за свободу и терпеливо сносил нужду, вызванную политическими потрясениями. Налог взимался в размере от 30 до 20 000 франков с годовых доходов от 1000 до 50 000 франков; лица, получавшие больше 50 000 дохода, имели право сохранить 30 000 франков из доходов, а остальные должны были отдавать республике. Кроме того, была создана особая комиссия набора, отправлявшая в каждый департамент по два представителя, облеченных широкими полномочиями. В круг функций этих комиссаров конвента входило повсеместно проведение демократических учреждений и назначение соответствующих чиновников; они должны были следить за арестами врагов республики и за набором солдат.
Жирондисты энергично противодействовали принятию всех этих решительных мер. Но, убедившись, что им не удастся помешать учреждению чрезвычайного суда, они постарались устроить дело так, чтобы они могли впоследствии использовать его для борьбы со своими противниками. По предложению жирондистов, было постановлено, что конвент может привлекать к суду революционного трибунала также и своих членов. Как видит читатель, жирондисты сами сделали первый шаг к введению господства ужаса.
Борьба между Горою и Жирондою снова разгорелась со страшною силою, и не могло уже быть сомнения в том, что она должна была закончиться гибелью той или другой стороны. Марат язвительно называл жирондистов «государственными мужами» или интриганами. Он резко выступал против них в секциях и клубах и доказывал, что вследствие их слабости и двусмысленного поведения республика может погибнуть. Робеспьер разгромил главарей жирондистов в конвенте. Возбуждение якобинцев достигло таких размеров, что они решили путем восстания добиться исключения жирондистов из конвента, полагая, что только таким способом можно устранить главное препятствие, мешающее проведению решительной и последовательной политики. Для выполнения этого плана выбран был день 10 марта. Но осуществить его им не удалось, так как жирондисты были предупреждены. К тому же собравшиеся народные массы были рассеяны сильным и продолжительным дождем. Госпожа Луве распускала слухи, будто якобинцы хотели в этот день убить главных жирондистов. Но это неверно. В их планы входило только добиться исключения жирондистов из конвента. На следующий день Верньо произнес очень сильную речь, в которой он жаловался на затевавшийся переворот. Он предсказывал, что, подобно Сатурну, революция пожрет своих собственных детей и приведет страну к деспотизму. Это пророчество, отзывавшее до известной степени филистерством, стало потом знаменитым, но пугать оно могло только филистеров. Приведенное в движение колесо революции подымает людей на высоту и низвергает их в бездну без разбора. Революция поглотила много своих детей, но еще больше она пожрала своих врагов.
Жирондистам не следовало ждать, пока их поглотит революция. Им надо было только изменить свой взгляд на народ, надо было смотреть на него не как на отвлеченное понятие, а как на общество живых и мыслящих, хотя и бедных людей, в которых глубоко вкоренились идеи свободы, братства и равенства. Народ требовал человеческих прав в виде средств к жизни и энергических мероприятий; жирондисты же давали ему эти права в форме красивых фраз. В этом и коренилась главная причина их гибели.
Измена Дюмурье