История Французской революции. Том 2

Секции Лепелетье, Бют-де-Мулен и другие тотчас выстроились против них – защищать Конвент. Однако если бы дело дошло до сражения, сомнительно было, судя по настоящему положению дел, чтобы победа осталась за защитниками Конвента. В довершение беды канониры, которые во всех секциях набирались из рабочих и все были пламенными революционерами, бросили секции, защищавшие Конвент, и перешли со своими пушками к канонирам враждебных секций.

Раздался крик «К оружию!», обе стороны зарядили ружья, все, по-видимому, готовились к кровопролитному бою. Глухой раскат колес перевозимых пушек был слышен в самой зале собрания. Многие депутаты встали, желая говорить. «Представители! – воскликнул Лежандр. – Будьте спокойны и оставайтесь на вашем посту. Природа всех нас приговорила к смерти; немногим раньше, немногим позже, не всё ли равно! Много добрых граждан готовы защищать вас. А пока лучшее, что мы можем сделать, – это молчать».

Всё собрание расселось по местам и опять облеклось тем величественным спокойствием, которое оно обнаружило 9 термидора и при других случаях этой бурной сессии. Между тем враждебные отряды занимали друг против друга самое угрожающее положение. Прежде чем началось сражение, несколько человек воскликнули, что ужасно вот так нападать друг на друга, что надо же хоть объясниться и постараться поладить. Тогда многие вышли из рядов и изложили свои жалобы. Некоторые бывшие тут члены комитетов подошли к враждебным отрядам, заговорили с людьми. Они нашли, что многое можно устроить примирительным путем и послали в собрание просить, чтобы двенадцать депутатов вышли брататься с народом.

Собранию не очень хотелось соглашаться на этот шаг, видя в подобной уступке чуть ли не малодушное заискивание, однако депутаты сдались на уговоры посланцев от комитетов, уверявших, что комитеты считают эту идею полезной в виду предотвращения кровопролития. Двенадцать депутатов были назначены и вышли представиться трем враждебным секциям. Скоро с обеих сторон ряды поредели, люди смешались. Человек неразвитый, из низших классов, всегда чувствителен к дружеским заявлениям человека, которого его костюм, манеры и язык ставят выше него. Солдаты трех враждебных отрядов были тронуты и объявили, что не желают ни проливать крови своих сограждан, ни оказывать непочтения национальному представительству. Однако зачинщики мятежа настаивали, чтобы их петицию выслушали. Генерал Дюбуа, начальник секционной кавалерии, и двенадцать депутатов согласились ввести представителей трех отрядов.

Их действительно ввели и просили собрание дать им слово. Некоторые депутаты хотели отказать, однако большинство согласилось разрешить им говорить. «Нам поручено, – сказал оратор депутации, – просить вас о Конституции 93 года и об освобождении патриотов». При этих словах с трибун раздались крики «Долой якобинцев!». Президент приказал не прерывать оратора, тот продолжал и сказал, что граждане, собравшиеся перед Конвентом, готовы удалиться, но скорее умрут, чем покинут свой пост, если Конвент не внемлет требованиям народа. Президент с твердостью ответил просителям, что Конвент только сейчас издал декрет о продовольствии и что он сам прочтет его им. Он прочел декрет, присовокупил, что Конвент рассмотрит предложения посланников народа, а затем пригласил их присутствовать на заседании в качестве почетных гостей.

В это время три враждебных секции всё еще были перемешаны друг с другом. Им сказали, что просители приняты, их предложения будут рассмотрены и нужно ждать решения Конвента. Пробило одиннадцать часов вечера. Час был поздний, особенно для рабочих, – и они решили удалиться в свои предместья.

Итак, эта вторая попытка удалась патриотам не лучше первой, но они все-таки не расходились, сохраняли в предместьях враждебный настрой и не отступали от своих требований. Конвент утром издал несколько декретов, которых требовали обстоятельства. Ради большего единства и энергии в действиях он вверил управление вооруженной силой трем депутатам – Жилле, Обри и Дельма – и уполномочил их по необходимости прибегать к оружию, для обеспечения общественного спокойствия. Объявили шестимесячное тюремное заключение всякому, кто станет бить в барабан без приказа свыше. Повелели снарядить военную комиссию для суда и немедленной казни всех пленников, взятых 1 прериаля. Превратили в декрет о предании суду декрет об аресте Дюкенуа, Дюруа, Бурботта, Приёра, депутата Марны, Ромма, Субрани, Гужона, Альбитта, Пейссара, Лекарпантье, Бори и Файо.