История Фридриха Великого.

   Георг старался под разными предлогами замедлить ратификацию Клостер-Севенской конвенции и склонить парламент к принятию снова оружия против французов. Обстоятельства помогали его намерениям. Французы сами не исполнили договора: в силу конвенции Ганновер должен был оставаться нейтральным, а они его опустошили, наравне с другими германскими областями, и, сверх того, французское правительство учредило казенные откупы, чтобы посредством их методически грабить бедную провинцию. В лондонском парламенте в это время произошла значительная перемена: знаменитый Питт принял министерство. Он ненавидел французов и старался склонить все голоса в пользу Пруссии. Росбахская победа много способствовала успеху его усилий. Парламент объявил, что не признает более Клостер-Севенской конвенции, и предписал собрать распущенные союзные войска. В предводители этого войска Фридрих отрекомендовал Георгу лучшего своего военачальника, герцога Фердинанда Брауншвейгского. Военные приготовления начались снова. Английские газеты и журналы были полны суждениями о предстоящих подвигах англичан, французы осмеива-{302}лись, Фридрих Великий выставлялся полубогом. Добродушные британцы с жадностью хватались за эти листочки и превозносили прусского короля превыше небес. На всех перекрестках Лондона продавали его портреты.

   Зато на противников Фридриха весть о Росбахской победе произвела совсем другое действие. Королева польская была непримиримейшим его неприятелем. Увлекаемая ложными понятиями о вере, она не переставала возбуждать против него другие державы. Но беспрерывные душевные волнения, тревоги и, наконец, бедственное положение, в которое она своими интригами повергла Саксонию, истощали ее физические силы. Она ослабевала с каждым днем. Известие о разгроме французской армии при Росбахе нанесло ей решительный удар. Со слезами и горестью отпустила она вечером своих приближенных, а на другой день ее нашли мертвой в постели.

   Сами французы были снисходительнее к своему победителю. В Париже смотрели на Росбахскую битву, как на военную шутку: смеялись над Субизом, сочиняли эпиграммы на его храбрость, дивились прекрасной дисциплине прусских войск и превозносили похвалами военный гений Фридриха. Две недели слава о нем гремела во всех салонах Парижа, на третью общее внимание занял прыщик, вскочивший на подбородке г-жи Помпадур, а через несколько дней новый балет изгладил все впечатления и прыщика, и знаменитой победы прусского короля.

{303}

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

Окончание кампании 1757 года

   Избавясь от одного неприятеля, который в паническом страхе бежал до самого Рейна, Фридрих мог обратить все свои силы на другого, стократ опаснейшего -- на эрцгерцога Лотарингского. Вторая французская армия была для него теперь не опасна: против нее неожиданно восстало гессенское и ганноверское войско, Фридрих немедленно поспешил на помощь к принцу Бевернскому.

   Мы видели, что этот полководец отступил в Силезию; Карл Лотарингский последовал за ним по пятам. У Бреславля принц Бевернский занял укрепленный лагерь, прикрывая столицу Силезии. Между тем австрийский генерал Надасти после пятнадцатидневной осады овладел крепостью Швейдницем, которую Фридрих называл ключом Силезии. Здесь австрийцы взяли в плен 6,000 человек гарнизона, овладели магазинами, артиллерией и, сверх того, 200.000 гульденов военной казны. Взятие Швейдница открыло австрийцам свободное сообщение с Богемией. Оставив небольшой гарнизон в Швейднице, Надасти присоединился к главной армии принца Карла. 22-го ноября австрийцы атаковали укрепленный лагерь пруссаков. Принц Бевернский держался сколько мог, но превосходство неприятельских сил одолело. Пятью сильными колоннами австрийцы двинулись с разных сторон на осаду Бреславля. Наступившая ночь остановила военные действия. Принц Бевернский, видя, что он почти окружен, и опасаясь с рассветом новой атаки, очи-{304}стил поле битвы, оставил город и отступил. Два дня спустя австрийцы праздновали победу в стенах Бреславля. Битва стоила пруссакам 6.200 человек убитыми и 3.600 пленными. Кроме того, весь гарнизон Бреславля, 5.000 человек, попал в руки неприятеля. Сам принц Бевернский пустился на рекогносцировку без свиты и был взят в плен. Многие полагают, что он добровольно сдался в руки австрийцев, боясь упреков Фридриха. Цитен принял главную команду над войском и повел остатки его к Глогау.

   В Лузации Фридрих получил известие о невзгодах в Силезии. Не останавливаясь ни минуты, он усиленными маршами пошел к Бреславлю, решив не допустить австрийцев на зимовку в центре Силезии. Ни холод, ни бури, ни дурные дороги -- ничто его не останавливало.