История географических карт

Второе принципиальное решение, которое отнюдь не повысило точность Птолемеевых карт, – его отношение к расстояниям восток—запад. Вслед за Марином Птолемей установил свой начальный меридиан на островах Фортуны (в настоящее время это, грубо говоря, Канарские острова вместе с Мадейрой), считая, что они лежат дальше к западу, чем любая точка на западном побережье Европы и Африки. Об этих островах почти ничего не было известно; однако и Марин, и Птолемей поместили свой нулевой меридиан в 2 градусах 30 минутах к западу от Священного мыса (мыса Сен-Винсент), который все, за исключением Пифея, считали самой западной точкой Европы. На самом деле эту линию следовало провести еще примерно на 7 градусов западнее. Кроме того, Птолемей вычислял долготы двумя способами, что, безусловно, добавляло в картину путаницы. Продвигаясь на восток от островов Фортуны, он вычислял гипотетические долготы, выражаемые в градусах и минутах дуги. Фактические же меридианы и расстояния, полученные из рассказов путешественников, рассчитывались на запад от Александрии – центра научного мира. Эти и многие другие особенности построения карт представляют собой тщетную попытку примирить научную теорию с совершенно неадекватным объемом фактического материала. Гипотетическая карта Птолемея была превосходна, но реальность внесла в нее множество ошибок.

Знания Птолемея об окраинах цивилизации и обитаемого мира были шире, чем знания Страбона, но во многих отношениях в них царила путаница. В северных районах, например, Птолемей принял на веру ложные сведения об Ирландии и поместил ее полностью севернее Уэльса. Аналогично Шотландия так перекручена, что на карте Птолемея она оказалась вытянута чуть ли не в направлении восток—запад. Скандинавский полуостров изображен в виде двух островов – Скандии и Туле. Северное побережье Германии за Данией (Херсонес Кимбрийский) показано как граница Северного океана и ориентировано в общем направлении восток—запад. Северное побережье Азии не показано вообще.

Южный предел обитаемого мира Эратосфеном и Страбоном в свое время установили на параллели, проходящей через восточную оконечность Африки (мыс Гвардафуй), Коричную страну и страну сембритов (Сенаай). Эта параллель проходила также через Тапробан (Цейлон и, возможно, Суматра), который обычно считали самой южной частью Азии. Вопрос о том, продолжается ли Африка ниже этой параллели, оставался открытым.

Птолемей пишет, вслед за Марином, о проникновении римских экспедиций в землю эфиопов, в Агисимбу – район Судана за пустыней Сахара, возможно, бассейн озера Чад; кроме того, он излагает и новые сведения о внутренней части Северной Африки, но большая часть этой информации в высшей степени неопределенна и запутанна. Что касается истоков Нила, то и греки, и римляне в свое время пытались их обнаружить, но безуспешно. Император Нерон посылал экспедицию в район Верхнего Египта, и ей удалось проникнуть до Белого Нила – примерно до 9° с. ш. До истоков Нила, однако, она не добралась. Птолемей утверждает, что Нил возникает из двух потоков, которые берут начало в двух озерах, лежащих чуть южнее экватора. Это ближе к истине, чем все предположения, которые выдвигались и до, и после Птолемея – вплоть до нового времени, до открытия озер Виктория и Альберт.

Восточное побережье Африки было известно значительно лучше, чем западное, – греческие и римские купцы добирались вдоль него до самой Рапты (полуостров Раптум напротив Занзибара?); Птолемей помещает эту точку примерно на 7° ю. ш. Далее у него находится залив, который тянется до мыса Прасум (Дельгадо?) на 15,5° ю. ш. Примерно на этой же параллели он размещает регион под названием Агисимба, населенный эфиопами и изобилующий носорогами; открыл его, предположительно, Юлий Матерн, римский военачальник. Птолемей считает это место южным пределом мира; северным его пределом по-прежнему остается Туле. Таким образом, он расширил полосу обитаемого мира с менее чем 60 градусов (Эратосфен и Страбон) до почти 80 градусов.

Греческая традиция требовала, чтобы с увеличением ширины обитаемого мира на 20° его длина также пропорционально увеличилась. Птолемей, не мелочась, нарисовал западное побережье Африки совершенно произвольно; хотя он больше чем наполовину урезал площадь, выделенную под Африку Марином, приведенный им контур все равно не имел никакого отношения к реальности. Более подходящим местом для увеличения длины мира в тот момент представлялась Восточная Азия, где виделись обширные еще неисследованные пространства. Шелковая торговля с Китаем принесла слухи об обширных землях к востоку от Памира и Тянь-Шаня, которые греки считали восточным пределом Азии. Птолемей не принял всерьез семимесячное путешествие в Серу и отказался вслед за Марином считать расстояние от Каменной Башни до Серы равным 3620 миль; тем не менее он готов, из общих соображений, принять значение равное половине этой величины.