Читаем История германо-французской войны. 1870–1871 гг. полностью

Генералу Ган-Вейгерну пришлось оставить свое намерение атаковать Дижон с юга, потому что мост через Саону у Сен-Жан-де-Лон был разрушен. Вследствие этого 29 января он перешел реку у Апремона и 31 января собрал свои отряды близ Арк-сюр-Тиль. И здесь также начальник штаба вогезской армии генерал Бордон тщетно ссылался на заключенное перемирие. Авангард генерала Кетлера 31 января наступал на Варуа. Для перерыва сообщений противника с Оксоном левый боковой отряд занял мост на р. Уш у Фовернэ. После первых гранат французы отступили на свою укрепленную позицию Сент-Аполинэр-Миранд.

Когда попытка приостановить военные действия не удалась, генерал Бордон решил в следующую же ночь очистить Дижон и отступить на действительно нейтральную территорию. При таких условиях головные части германского авангарда нашли 1 февраля позицию перед городом оставленной, и генерал Кетлер беспрепятственно вступил в город как раз в тот момент, когда со станции отходил последний поезд с французскими войсками. Затем 2 февраля были заняты Сомбернон и Нюи.

Занятие департаментов Дуб, Юра и Кот-Д՚ор

Генералу Мантейфелю оставалось еще занять гарнизонами и прикрыть извне три завоеванных им департамента.

В этом районе в открытом поле стоял у Лон-ле-Сольнье генерал Пелисье с прибывшими из Лиона 15 тыс. мобилизованных, к которым присоединились батальоны, высланные генералом Ролан из Безансона, в общем, немалые силы, но по свойствам своим едва ли годные для боя. Командующему было предоставлено, во избежание дальнейшего кровопролития, отступить, что и произошло, как только отряды 2-го германского корпуса двинулись к Лон-ле-Сольнье и Сен-Лоран. Другие отряды заняли Мут и Ле-Алеман, где еще стояли 28 французских полевых орудий. На всякий случай восемь батальонов стерегли швейцарскую границу. Под наблюдением оставались замок Сален, небольшая крепость Оксон и Безансон с восточной стороны.

Хотя перемирие распространялось и на департамент верхней Марны, комендант Лангра отказался признать договор своего правительства. Ввиду этого немцам приходилось названную крепость блокировать и, пожалуй, даже осаждать. Сначала против нее был снова выдвинут генерал Гольц; затем от Лонгви подходил генерал Кренский с семью батальонами, двумя эскадронами, двумя батареями и осадным парком, после того как шестидневным бомбардированием он заставил Лонгви 25 января капитулировать.

Однако под Лангром военных действий в дальнейшем не произошло. Генерал Мантейфель не искал больше тактических решений, он желал лишь избавить свои войска от новых потерь и дать им возможный отдых после необычайных трудов. Только теперь подошли обозы даже высших штабов, оставленные позади при вступлении в Юру. Для лучшего размещения войска были расположены на широких квартирах, но в полной военной готовности:

2-й корпус – в департаменте Юра, 7-й – в Кот-д՚Ор, 14-й – в Дуб. Но осаду Бельфора следовало продолжать со всей энергией.

Продолжение осады Бельфора

Тотчас же после сражения на р. Лизен осадный корпус под Бельфором был доведен до 27 батальонов, 6 эскадронов, 6 полевых батарей, 24 рот крепостной артиллерии и 6 крепостных саперных рот. В нем числилось:

пехоты – 17 602 человека;

артиллерии – 4699 человек;

саперов – 1166 человек.

Итого – 23 467 человек.

Кроме того, 707 лошадей и 34 полевых орудия.

С севера и запада крепость была обложена лишь немногими батальонами, главные же силы осадного корпуса были сосредоточены на юге и на востоке.

Батареи, расположенные к востоку, открыли 20 января сильный огонь по д. Перуз. Ожидая атаки, полковник Данфер занял эту деревню, приспособленную для упорной обороны, четырьмя батальонами самых надежных войск.

Действительно, в полночь два батальона 67-го германского полка без выстрела двинулись от Шевремона на лес Ле-о-Тальи. Только внутри последнего произошел упорный бой, причем обороняющийся был отброшен к Перуз. Несмотря на сильный огонь с фортов, саперы немедленно укрепили опушку леса, обращенную к Перуз.

Спустя полчаса два ландверных батальона двинулись от Бесонкур к рощам севернее деревни. Они были встречены частым огнем, но прошли через засеки, рвы и проволочные заграждения, отбросив французов к каменоломням.

Начался огневой бой на месте, но вскоре 67-й полк снова перешел в наступление и, преодолев земляные укрепления, ворвался в Перуз. Восточная половина обширной деревни к 2^ пополудни перешла в руки немцев, и угрожаемые оттуда защитники каменоломни отошли назад. В 5 часов вечера полковник Данфер оставил также и западную часть селения, которое теперь было полностью занято немцами.

Потеря с германской стороны составляла 8 офицеров и 178 солдат, французы потеряли одними пленными 5 офицеров и 93 солдата.

Уже на следующий день, 21 января, было приступлено к заложению первой параллели от Данжутена до Ле-о-Тальи на протяжении 1800 м.

Пять батальонов и две саперные роты выполнили эту работу без противодействия со стороны неприятеля, но скалистый грунт помешал придать параллели уставную ширину.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отто Шмидт
Отто Шмидт

Знаменитый полярник, директор Арктического института, талантливый руководитель легендарной экспедиции на «Челюскине», обеспечивший спасение людей после гибели судна и их выживание в беспрецедентно сложных условиях ледового дрейфа… Отто Юльевич Шмидт – поистине человек-символ, олицетворение несгибаемого мужества целых поколений российских землепроходцев и лучших традиций отечественной науки, образ идеального ученого – безукоризненно честного перед собой и своими коллегами, перед темой своих исследований. В новой книге почетного полярника, доктора географических наук Владислава Сергеевича Корякина, которую «Вече» издает совместно с Русским географическим обществом, жизнеописание выдающегося ученого и путешественника представлено исключительно полно. Академик Гурий Иванович Марчук в предисловии к книге напоминает, что О.Ю. Шмидт был первопроходцем не только на просторах северных морей, но и в такой «кабинетной» науке, как математика, – еще до начала его арктической эпопеи, – а впоследствии и в геофизике. Послесловие, написанное доктором исторических наук Сигурдом Оттовичем Шмидтом, сыном ученого, подчеркивает столь необычную для нашего времени энциклопедичность его познаний и многогранной деятельности, уникальность самой его личности, ярко и индивидуально проявившей себя в трудный и героический период отечественной истории.

Владислав Сергеевич Корякин

Биографии и Мемуары