Читаем История германо-французской войны. 1870–1871 гг. полностью

Генерал Тресков полагал, что уже теперь можно произвести штурм обоих фортов Перш. Обороняющийся находил укрытие в этих двух фортах в виде полуредутов, которые имели рвы глубиной в 3 м, отвесно вырытые в скалистом грунте, и были снабжены казематированными траверсами и безопасными от бомб блокгаузами в горже. Вооружение каждого из этих фортов состояло из семи 12-см пушек: между собой они были связаны траншеями, за которыми стояли резервы. С правого фланга позиция обеспечивалась одним батальоном с вылазочной батареей, занимавшим Ле-Фурно; с левого фланга подступавший тут лес был срублен на протяжении 600 м, и проволочная сеть между пнями образовала почти непреодолимую преграду. Отлогий скат перед фронтом позиции находился под перекрестным огнем обоих фортов.

После того как постройка параллели настолько подвинулась, что в ней можно было расположить значительные части, немцы 27 января произвели штурм. На рассвете две колонны, каждая из одного батальона, одной саперной роты и двух орудий, двинулись вперед. С фронта против Нижнего Перша наступали две роты Шнейдемюльского ландверного батальона, которые залегли в 60—100 м от укреплений. Один стрелковый взвод и несколько саперов достигли рва и немедленно туда спрыгнули. Остальные две роты, обойдя форт слева, вышли против его тылового фаса, причем и тут некоторые бойцы спустились в горжевой ров. Но теперь французы, вытесненные из окопов, успели собраться, подошел и батальон из Ле-Фурно. Все форты крепости направили свои орудия против свободного открытого поля перед параллелью, вследствие чего к немцам не могли подойти подкрепления. Сильно превосходящие силы окружили 7-ю роту ландверного батальона и, несмотря на храброе сопротивление, взяли большую часть ее в плен. Из рвов большинство немцев успело еще уйти.

Наступление правой колонны против Верхнего Перша также окончилось неудачей. Ей приходилось перейти открытое поле в 1 тыс. м ширины. Была сделана попытка охватить форт, но проникнуть через засеки и другие препятствия под уничтожающим огнем обороняющегося не удалось.

Неудачный штурм стоил немцам 10 офицеров и 427 солдат; пришлось возвратиться к медленному способу инженерной атаки.

После 27 января во время дальнейшего приближения к фортам оказалось возможным каждую ночь продвигать летучую сапу на 300 м вперед, без противодействия неприятеля. Несмотря на все трудности, происходившие от свойств грунта, 1 февраля была заложена вторая параллель на половине расстояния до фортов Перш.

Так как форт Де-ля-Жюстис особенно мешал работам, то пришлось выстроить против него две новые батареи к востоку от Перуз. Четыре мортирные батареи на флангах параллели обстреливали с ближней дистанции форты Перш. Кроме того, были устроены три батареи в лесу Перш для обстрела замка и одна батарея на опушке леса у Бавилье для обстрела укрепленной ограды города. С этого времени ежедневно выпускалось по крепости и ее веркам 1500 снарядов.

Однако дальнейшее продвижение атаки становилось все труднее. Вследствие ухода генерала Дебшица рабочие силы осадного корпуса значительно уменьшились. Тяжелую службу в траншеях несли, лишь девять батальонов. Особенно чувствительны были большие потери саперов; пришлось притянуть две свежие роты из Страсбурга. Яркий лунный свет, дававший возможность далеко обозревать снежные поля, препятствовал дальнейшему продвижению летучей сапой. Пришлось пользоваться перекидной сапой, защищая головы сап земляными мешками, а с боков прикрываясь турами, причем землю для наполнения их зачастую надо было брать далеко в тылу.

Кроме того, 3 февраля наступила оттепель, и стекавшая с высот вода наполнила траншеи, так что сообщение должно было происходить по открытому полю. Ливни повреждали оконченные уже работы; в первой параллели бруствер местами осел и банкет исчез. По размокшим дорогам доставка орудий на батареи была сопряжена с неимоверными затруднениями, а для подвоза боевых припасов пришлось назначить запряжки разных парков и полевой артиллерии. Многие орудия стали негодными вследствие выгорания, тогда как неприятель умел мешать работам посредством внезапного ввода в дело орудий, которые затем быстро отходили. По ночам нужно было не только продолжать обстрел фортов Перш из осадных батарей, но и поддерживать против них частый ружейный огонь. Батареям, вновь устроенным в параллелях, только по временам удавалось подавлять огонь форта Верхний Перш. Для прикрытия со стороны форта Бельвю и укреплений вокзала потребовалась постройка траверсов, необходимо было снова действовать против форта Де-Бар. Понятно, что от таких усилий и вследствие неблагоприятной погоды весьма страдало санитарное состояние войск; зачастую батальоны могли выводить для службы только по 300 человек.

Между тем артиллерия атакующего все-таки приобрела бесспорный перевес над артиллерией обороны, и, несмотря на все препятствия, сапы были подведены к краю рва обоих фортов Перш.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отто Шмидт
Отто Шмидт

Знаменитый полярник, директор Арктического института, талантливый руководитель легендарной экспедиции на «Челюскине», обеспечивший спасение людей после гибели судна и их выживание в беспрецедентно сложных условиях ледового дрейфа… Отто Юльевич Шмидт – поистине человек-символ, олицетворение несгибаемого мужества целых поколений российских землепроходцев и лучших традиций отечественной науки, образ идеального ученого – безукоризненно честного перед собой и своими коллегами, перед темой своих исследований. В новой книге почетного полярника, доктора географических наук Владислава Сергеевича Корякина, которую «Вече» издает совместно с Русским географическим обществом, жизнеописание выдающегося ученого и путешественника представлено исключительно полно. Академик Гурий Иванович Марчук в предисловии к книге напоминает, что О.Ю. Шмидт был первопроходцем не только на просторах северных морей, но и в такой «кабинетной» науке, как математика, – еще до начала его арктической эпопеи, – а впоследствии и в геофизике. Послесловие, написанное доктором исторических наук Сигурдом Оттовичем Шмидтом, сыном ученого, подчеркивает столь необычную для нашего времени энциклопедичность его познаний и многогранной деятельности, уникальность самой его личности, ярко и индивидуально проявившей себя в трудный и героический период отечественной истории.

Владислав Сергеевич Корякин

Биографии и Мемуары