Читаем История германо-французской войны. 1870–1871 гг. полностью

Французские батальоны подошли справа на дистанцию в 1400 шагов к Буживалю, и около 3 часов пополудни четыре роты зуавов устремились на этот пункт из Рюэля. Встреченные частым огнем, они бросились в сторону, в парк Мальмезон, и беспрепятственно заняли замок Бюзанваль и восточный скат глубокого оврага Кукуфа. Тут одна из их батарей выехала даже в стрелковую цепь, чтобы ее поддержать.

В то время как главные силы 9-й германской дивизии подвигались из Версаля в Вокресон, 10-я дивизия развернулась у оврага и виллы Меттерних. Огневой бой пехоты продолжался уже целый час и причинил французам большие потери. Около 4 часов, когда казалось, что они уже достаточно расстроены и, кроме того, к левому крылу немцев подошел на поддержку гвардейский ландвер из Сен-Жермена, это крыло перешло в наступление от Буживаля через высоты Жоншер, ворвалось, несмотря на энергичное сопротивление, в Мальмезон и преследовало отходивших зуавов до Рюэля. Одновременно правое германское крыло, обходя овраг Кукуфа в его верховье, двинулось против его восточного ската, выгнало оттуда неприятеля, взяло у батареи два орудия и заняло замок Бюзанваль.

Теперь французы везде отходили, к 6 часам огонь замолк, и 10-я дивизия, которая одна, без посторонней помощи, выдержала неприятельское наступление, заняла свои прежние передовые позиции. Бой обошелся ей в 400 человек потерь. Французы потеряли в неудавшемся предприятии 500 убитых и раненых и 120 пленных.

Вскоре после этого французы начали рыть земляные укрепления на дистанции 800 шагов от линии гвардейского корпуса; утром 28 октября, под покровом темноты, генерал Бельмар с отрядом из нескольких батальонов выступил против Ле-Бурже.

Стоявшая там германская рота, захваченная совершенно врасплох, должна была отойти перед превосходящими силами на Понт-Иблон и Блан-Мениль. Французы тотчас же забаррикадировались в селении и приспособили его к продолжительному сопротивлению. Тщетно один германский батальон пытался прогнать их еще вечером, он должен был отойти с большими потерями. Так же мало удалось этого достигнуть и на следующий день огнем 30 полевых орудий, выехавших на позицию у Понт-Иблона. Однако кронпринц Саксонский отдал гвардейскому корпусу категорический приказ – немедленно отбить Ле-Бурже.

Взятие штурмом Ле-Бурже 30 октября

Вследствие этого приказа 30 октября под командой генерала Будрицкого собрались девять батальонов 2-й гвардейской дивизии с пятью батареями у Дюньи, Понт-Иблона и Блан-Мениля для охватывающей атаки.

После того как в 8 часов утра артиллерия от ручья Морэ начала бой, пехота перешла в наступление. На совершенно открытой местности она была встречена не только огнем из Ле-Бурже, но и огнем тяжелых орудий из фортов. Несмотря на это, гренадерские батальоны королевы Елизаветы во главе средней колонны в 9 часов ворвались в деревню через баррикады северного входа и проломы в стенах, быстро сделанные саперами. Против западной стороны деревни наступали гренадеры полка императора Франца, которые овладели парком. При дальнейшем продвижении по деревне развился ожесточенный бой в домах, в котором были убиты оба полковых командира. Окруженные каменными стенами отдельные дворы влево от улицы были взяты один за другим, несмотря на упорное сопротивление; в церкви, куда немцы влезли через окна, расположенные высоко над землей, продолжался рукопашный бой. Из парка гвардейские стрелки проникли в стекольный завод.

В 9.30 французы пытались подвести к Ле-Бурже подкрепления из Обервильепа и Драней; но тем временем левая колонна немцев взяла штурмом железнодорожную насыпь, заняла ее частями полка императора Александра и вторглась в южную часть селения. Две батареи стали на позиции у ручья Молет, их огонь отогнал противника, принудив его даже очистить Драней.

В 10 часов французы еще держались в строениях к северу от Молета. Теперь последние были атакованы также с юга. 4-я рота полка императора Александра перешла ручей и проникла через пролом, сделанный саперами, в отдельный двор, где были собраны главные силы противника. Пришлось сражаться прикладами и штыками, причем был убит французский полковник.

Хотя около 11 часов все три атакующие колонны немцев соединились внутри Ле-Бурже, все-таки с еще большим ожесточением продолжался бой в отдельных домах и садах. Он затянулся до вечера, и в это время все форты северного фронта Парижа осыпали селение своими гранатами. Только в 1.30 дня можно было отвести атаковавшие германские войска поротно на их квартиры.

Два батальона были пока оставлены в Ле-Бурже в качестве гарнизона.

Отчаянное противодействие французов показало, какое значение они придают этому пункту.

2-я гвардейская дивизия купила победу ценой 500 убитых и раненых. Потеря французов неизвестна, но у них было взято более 1200 пленных.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отто Шмидт
Отто Шмидт

Знаменитый полярник, директор Арктического института, талантливый руководитель легендарной экспедиции на «Челюскине», обеспечивший спасение людей после гибели судна и их выживание в беспрецедентно сложных условиях ледового дрейфа… Отто Юльевич Шмидт – поистине человек-символ, олицетворение несгибаемого мужества целых поколений российских землепроходцев и лучших традиций отечественной науки, образ идеального ученого – безукоризненно честного перед собой и своими коллегами, перед темой своих исследований. В новой книге почетного полярника, доктора географических наук Владислава Сергеевича Корякина, которую «Вече» издает совместно с Русским географическим обществом, жизнеописание выдающегося ученого и путешественника представлено исключительно полно. Академик Гурий Иванович Марчук в предисловии к книге напоминает, что О.Ю. Шмидт был первопроходцем не только на просторах северных морей, но и в такой «кабинетной» науке, как математика, – еще до начала его арктической эпопеи, – а впоследствии и в геофизике. Послесловие, написанное доктором исторических наук Сигурдом Оттовичем Шмидтом, сыном ученого, подчеркивает столь необычную для нашего времени энциклопедичность его познаний и многогранной деятельности, уникальность самой его личности, ярко и индивидуально проявившей себя в трудный и героический период отечественной истории.

Владислав Сергеевич Корякин

Биографии и Мемуары