История Гиены. Хроника подлинного расследования. Книга 2

Имя Эдмунда Кемпера (род. в декабре 1948 г) и обстоятельства его жизни хорошо известны любому, интересующемуся криминальной психологией и историей уголовного сыска. В числе жертв этого серийного убийцы оказалась и его собственная мать, которую он не только забил молотком, но и надругался над телом, преследуя некие, полные садистского символизма цели. Кемпер отрезал голову трупу, совершил оральный половой акт, после чего устроил символическое уничтожение языка, которым жертва якобы «постоянно оскорбляла» его. Убийца вырезал язык, попытался перемолоть его в бытовом измельчителе, а после того, как ничего из этой попытки не получилось, искромсал ножом и выбросил. Голову матери Кемпер разместил во дворе под деревом таким образом, чтобы она «смотрела» на окно спальни, в которой преступник через несколько часов изнасиловал и убил её подругу.

Во время суда в ноябре 1973 г. и последующего пребывания за решёткой Эдмунд Кемпер весьма пространно рассуждал о том преследовании и эмоциональном давлении, которым подвергался со стороны матери. Собственную мать он ненавидел и, убивая молоденьких девушек, якобы, символически убивал собственную мать… Ну, а потом убил её по-настоящему. Можно сомневаться в том, насколько эта схема правдива, но нас сейчас интересует не вопрос об искренности Кемпера, а восприятие его разглагольствований массовым американским сознанием. Можно сказать так, что с точки зрения американского обывателя для серийного преступника и извращенца иметь проблемы с матерью — это нормально. Тем более, что и Зигмунд Фрейд, отец психоанализа, подчеркивал важность образа матери в процессе становления юношеской сексуальности.

Так что коннотации, которые напрашиваются к «монологу плачущего Гиены», совершенно понятны американцам. В Америке такое было не только возможно, но и несло некий скрытый смысл, а вот в России, думается, подобный номер вызвал бы только улыбку.

Есть замечательное доказательство того, что преступник ломал комедию.

Когда Гиена ходил по гостиной и причитал нечто о собственной «мамочке», он в какой-то момент переключился на необходимость денег, дескать, ему надо купить бензин, а то он не сможет поехать к «любимой маме». И вот тут Маргарет Хэйворт простодушно сказала насильнику, что наличных денег у них в доме нет, но одна может выписать ему чек. Логика жертвы совершенно понятна — женщина хотела, чтобы этот негодяй поскорее куда-нибудь убрался, но нам интересна реакция преступника. Тот моментально прекратил свои стоны и хныканья и резко оборвал Маргарет, пригрозив убить, если она не замолчит. Если бы Гиена действительно находился в состоянии бреда, то предложение выписать чек не противоречило логике его сюжета, и преступник ответил бы без колебаний «конечно, выпиши, мне нужны деньги». Но поскольку никакого бредового состояния не было и в помине, преступник заподозрил, что над ним попросту иронизируют… ну, в самом деле, какому преступнику выписывают чек? Его ведь арестуют при обналичке в банке! Поскольку нарциссы чрезвычайно чувствительны к иронии и любым шуткам в свой адрес, преступник моментально прервал свою комедию, заподозрив, что Маргарет Хэйворт над ним попросту смеётся. Хотя на самом деле это было не так, Маргарет не смеялась, она всерьёз надеялась на то, что окажет преступнику помощь, и тот скорее покинет её дом.

Но Гиена расценил её слова именно как издёвку и решил, что его маленькая комедия провалилась… Поэтому он резко оборвал Маргарет, прекратил свои стенания и в течение нескольких следующих минут покинул место совершения преступления. Если бы он действительно находился внутри галлюцинации, то ничего этого не произошло бы — он продолжал бы ещё час или больше бегать по дому, хныкать, носиться с посудой из кухни в спальню и обратно… То, как Гиена отреагировал на слова женщины и последующие действия преступника совершенно однозначно свидетельствуют о том, что тот всё время оставался адекватен и внимательно следил за окружающей обстановкой.

В состоянии шизофренического бреда такое поведение невозможно.

Никаким шизофреником Гиена не был и никаких бредов не переживал, его попытка сыграть роль «тихого идиота» явилась своеобразной реакцией на газетные публикации. И тут, кстати, с преступником можно согласиться — в его положении представляется совершенно разумным прикидываться тем, кем не являешься на самом деле…

Автор подозревает, что своими рассуждениями до некоторой степени дезориентировал и даже запутал читателя. Чтобы не морочить головы всем, читающим этот текст, и не множить избыточных сущностей, автор считает необходимым высказать собственное суждение по версии возможного появления осенью 1977 г. имитатора Гиены.