История города Москвы

Въ 1450 г. гость Володиміръ Григорьевичъ Ховринъ передъ своимъ дворомъ, по другимъ свидѣтельсхвамъ-на своемъ дворѣ, построилъ церковь во имя Воздвиженья Честнаго Креста Господня, «повелѣ заложити около кирпичемъ, а изнутри бѣлымъ каменемъ».

Церковь была заложена на мѣстѣ прежней, тоже каменной, которая распалась въ лютый пожаръ 1445 г., когда подъ Суздалемъ и вел. кн. Василій Васильевичъ попалъ въ плѣнъ къ Татарамъ, отчего и время этого событія прозывалось Суздальщиною. «Церковь распалася въ пожаръ по Суздальщинѣ«, какъ обозначилъ лѣтописецъ. Она такъ и прозывалась Володимеровою церковью.

Въ 1457 г. окт. 20 снова случился пожаръ, «загорѣся внутри города Кремля близъ Владимеровы церкви Ховрина и погорѣло почти треть города».

Владиміровъ дворъ у Воздвиженья упоминается и въ 1460 г. Тогда противъ него, у Воздвиженья, существовалъ дворъ старца Симонова монастыря Андріяна Ярлыка, несомнѣнно, въ міру не менѣе знатнаго человѣка, какимъ былъ и Ховринъ. Этотъ свой дворъ Ярлыкъ отказалъ Симонову монастырю (Акты Колачева. I, 553, 554).

Очень примѣчательно, что Ховринская церковь, несмотря на періодическіе неизобразимые по бѣдствіямъ пожары, простояла слишкомъ 350 лѣтъ до начала теперь ушедшаго уже въ вѣчность XIX столѣтія. Она находилась на томъ мѣстѣ, гдѣ нынѣ существують святыя ворота Вознесенскаго монастыря, которыя въ прежнее время находились подъ монастырскою трапезою, занимавшею мѣсто готическаго храма вмч. Екатерины. Церковь видна еще на гравюрѣ «Видовъ Москвы 1795 г.», изданныхъ купцомъ Валзеромъ въ 1799 г., гдѣ изображена внутренняя часть Кремля передъ Спасскими воротами (Альбомъ видовъ No XX).

Въ 1763 г. церковь, входившая уже въ составъ Чудова монастыря, описана слѣдующимъ образомъ:

«Алтарь длины 41 /4 арш., ширины 31/2 саж. Въ немъ два окошка съ желѣзными рѣшетками и дверь деревянная въ больничную монастырскую полату. Трапеза длины 2 саж. 2 арш., ширины 5 саж. 1 арш.; въ ней 6 окошекъ. Полъ въ олтарѣ въ церкви и въ трапезѣ деревянный, дощатый. Возлѣ церкви полатка длиною 3 арш., шириною 41/2 арш. Изъ церкви въ трапезу дверь и два окошка безъ оконницъ. Изъ трапезы на паперть дверь желѣзная, паперть на столбахъ со сводами каменными длиною 9 арш., шириною 5 арш., крыта тесомъ. На церкви двѣ главы, крыты жестью (бѣлымъ желѣзомъ), церковь крыта желѣзомъ».

Судя по упомянутому изображенію церкви, она была построена на подклѣтномъ нижнемъ ярусѣ, гдѣ, по всему вѣроятію, помѣщались кладовыя полаты. Такъ обыкновенно строились храмы именно для сохраненія имущества отъ пожаровъ.

Описанные размѣры храма указываютъ, что онъ былъ небольшой, всего, кромѣ алтаря, съ небольшимъ пять саженъ въ квадратѣ.

Владиміръ Григорьевичъ Ховринъ, внукъ родоначальника, вмѣстѣ съ сыномъ Иваномъ Головою представляли такую денежную и умную силу, что митрополитъ Филиппъ, начавшій постройку новаго Успенскаго собора, предъ своею кончиною въ 1473 г. поручалъ всѣ заботы и попеченіе объ этой постройкѣ имъ обоимъ, говоря, что для того дѣла все готово, все уготовлено, только попечитесь о немъ. А относительно ихъ богатства упоминаетъ вт. своемъ духовномъ завѣщаніи братъ вел. князя, князь Юрій Васильевичъ, что остался Владиміру Григорьевичу должнымъ слишкомъ 380 р., давши ему въ закладъ разными вещами 9 фунтовъ золота и 11 ф. серебра.

Въ 1484 г. Владиміръ Григор. печаловался у вел. князя объ отпускѣ по домамъ плѣнныхъ Югорскихъ князей, имѣя въ виду ихъ покорность и водвореніе добрыхъ мирныхъ отношеній къ далекому Югорскому краю.

Его сыновья, старшій Иванъ Голова и самый младшій Дмитрій, прозваніемъ Овца, были также казначеями. Дмитрію поручались и посольскія дѣла. Въ 1510 г. онъ участвовалъ въ переговорахъ съ Псковичами по случаю упраздненiя Псковской вольной свободы. При Грозномъ и при царѣ Ѳедорѣ Ив. казначеемъ былъ тоже Головинъ Владиміръ Васильевичъ, 1584 г.

Возлѣ двора Головиныхъ находился дворъ младшаго брата царя Василія Шуйскаго, Александра, на которомъ въ Смутное время стоялъ извѣстный Маскѣвичъ, описавшій свое знакомство съ Ѳедоромъ Головинымъ, оказавшимъ ему не малое дружелюбіе. Маскѣвичъ разсказываетъ объ этомъ знакомствѣ слѣдующее:

«Мнѣ было тепло. Я стоялъ съ хоругвію во дворѣ младшаго брата царскаго, Александра Шуйскаго, уже умершаго (вдову его царь выдалъ за Татарскаго царевича, крещеннаго въ Русскую вѣру, Петра Урусова, того самого, который убилъ Самозванца въ Калугѣ во время охоты). Рядомъ съ симъ дворомъ былъ дворъ боярина Ѳедора Головина. Я же зналъ въ Жмуди вдову Головину, вышедшую впослѣдствіи за пана Яна Млечка, судью земскаго; а прежде она была за роднымъ братомъ Ѳедора Головина, удалившимся изъ Москвы, какъ сказываютъ, еще при Стефанѣ, въ Жмудь, гдѣ дали ему помѣстье.