История города Москвы

«Отвѣтъ былъ тотъ, что царю такъ угодно почтить графа, который и надѣлъ на себя эту шапку, изъявляя свое удовольствіе. Дворецкій, Б. И. Морозовъ, вообразиль, что это ему на руку, подошелъ въ другой разъ и заговорилъ о Вѣрѣ, въ томъ мнѣніи, что сослужить своему государю. Замѣтивъ и понявъ изъ графскаго отвѣта, что такія рѣчи надоѣдаютъ, царь велѣлъ отойти боярину; спьяна этотъ было заупрямился, но тогда всталъ, наконецъ, царевичъ, схватилъ его за кафтанъ на груди и велѣлъ идти вонъ, а двое дворянъ тотчасъ же и увели его. По отправленіи дворецкаго, жалованье водкою все продолжалось. Царь казался очень милостивымъ особливо ко всѣмъ низшаго разряда людямъ графа, стоявшимъ кругомъ бесѣдки и пркслуживавшимъ, и жаловалъ напиткомъ каждаго изъ своихъ рукъ. Между царемъ, царевичемъ и графомъ ничего нельзя было замѣтить другаго, кромѣ великаго расположенія и дружбы, и особенной милости къ графскимъ служителямъ. Напослѣдокъ, такъ какъ была уже полночь, царь и царевичъ пожелали вернутъся домой. Графъ провожалъ ихъ. Когда же царь былъ уже недалеко отъ воротъ сада, гдѣ стояли и играли трубачи съ литаврщиками, и увидалъ ихъ, онъ остановился. Когда музыканты сыграли, онъ пожелалъ послушать еще, они снова играли по его желанію, а между тѣмъ принесли стулъ, на которомъ онъ и сѣлъ; направо отъ него стоялъ царевичъ, налѣво графъ. Трубачи перестали. Тогда графъ предложилъ царю, что въ честь Его Царскаго Величества онъ самъ будетъ бить въ литавры, если только угодно ему послушать. Царь изъявилъ Свое желаніе. Графъ снялъ съ себя шпагу, но, когда хотѣлъ было принять ее одинъ изъ служителей, царь взялъ ее къ себѣ и, оглядѣвши очень внимательно, обнажилъ, повертѣлъ ею въ воздухѣ, вложилъ опять въ ножны и отдалъ. Графъ ударилъ потомъ въ литавры, и это особенно понравилось царю: онъ благодарилъ его объятіемъ и неоднократнымъ дружескимъ поцѣлуемъ. То же сдѣлалъ и царевичъ, послѣ чего пили здоровье. Графъ проводилъ царя высокимъ ходомъ до его дворца, гдѣ оба благодарили другъ друга и потомъ разстались. На другой день явился къ графу царевичъ и благодарилъ за оказанную вчера любовь, дружбу и честь, а черезъ два часа простился немедленно».

Здѣсь мы приводимъ разсказъ объ этомъ обѣдѣ изъ подлинной записки о пребываніи королевича въ Россіи, составленной участникомъ-очевидцемъ этого пребыванія. Подробности разсказа тѣмъ особенно любопытны, что описываютъ едва ли когда случившійся въ царскомъ быту обѣдъ Московскаго государя въ гостяхъ у своего же гостя, прибывшаго въ Москву королевича. Вмѣстѣ съ тѣмъ эти подробности раскрываютъ простоту царскаго обхожденія съ иноземцами и противоположность нѣкоторыхъ обычаевъ Европейскихъ съ Московскими, именно въ отношеніяхъ къ низшимъ служителямъ.

Прошло уже 9 мѣсяцевъ, а свадебное дѣло не подвигалось ни на волосъ. 29 дек. 1644 г., по случаю пріѣзда и пріема Персидскаго посла, царевичъ Алексѣй Михаиловичъ опять пришелъ къ королевичу и позвалъ его посмотрѣть шествіе Персіанъ, а потомъ пригласилъ его въ свои хоромы на угощенье. Къ концу пированья вошелъ въ комнату царевича и самъ государь, дружелюбно обласкалъ гостя и снова повторилъ свою просьбу принять Русскую Вѣру и снова получилъ рѣшительный отказъ со стороны королевича. Заявивъ ему и съ своей стороны, что свадьба ни въ какомъ случаѣ не состоится, если онъ не приметъ крещеніе, что и отпуску ему не будетъ, царь разстался съ королевичемъ въ неудовольствіи.

Но на другой день царевичъ все-таки пришелъ опять къ упрямому гостю и потѣшилъ его медвѣжьей травлей.

1 марта именинница царица Евдокѣя Лук. прислала по Русскому порядку обычный обѣдъ королевичу. Онъ сказался нездоровымъ и не принялъ кушанье самолично, оно было передано его дворецкому.

Сколько не ухаживали за дорогимъ женихомъ, онъ не подавался и мыслилъ такъ, что готовъ въ собственной крови креститься, чѣмъ согласиться на желаніе царя и принять Русское крещеніе.

Государь думалъ и всѣ бояре, что королевича смущаютъ и научаютъ упорствовать его пасторъ и его приближенные, а потому время отъ времени и повторялъ свое желаніе. Но все было напрасно.

Пререканія и исповѣдные споры съ Нѣмцами перенеслись потомъ и на улицу въ народную толпу. Въ это время, въ концѣ февраля 1645 г., прибыли въ Москву Донскіе казаки.

Они представлялись государю, были хорошо угощены и, возвращаясь очень веселыми изъ Кремля, встрѣтили Нѣмца, быть можеть, чѣмъ-либо оскорбившаго ихъ, напали на него и ограбили (обобрали). Въ другой разъ, также поссорившись, казаки совершили даже кровавую расправу, двоихъ Нѣмцевъ убили.

Какъ королевичъ проводилъ иногда на Борисовскомъ дворѣ время, объ этомъ есть, впрочемъ, случайное свидѣтельство.