История города Москвы

Въ 1514 г. съ такою же щедростыо былъ украшенъ и Успенскій соборъ, въ которомъ его святое сокровище Владимирская икона Богоматери была благоговѣйно поновлена митрополитомъ Варламомъ и богато украшена, при чемъ устроенъ былъ для нея и особый кивотъ, украшенный серебромъ и златомъ, а весь соборъ вел. князь повелѣлъ украсить стѣнописью, которая была псполнена уже въ 1515 г. августа 27, «вельми чудно и всякой лѣпоты исполнена». Изумительно было видѣть, говоритъ современникъ-лѣтописецъ, каждому входившему въ храмъ созерцая превеликое пространство соборной церкви и многочудную подпись и цѣлбоносные гробы чудотворцевъ, воистину можно было думать, что не на землѣ, а на небеси стоишь.

Само собою разумѣется, что постройка въ это время многихъ новыхъ церквей влекла за собою не малыя заботы объ ихъ внутреннемъ устройствѣ не только иконами, но и различною церковною утварью, для чего требовались мастера разнородныхъ художествъ. Мы видѣли, что Итальянскіе мастера проживали и работали въ Москвѣ еще со временъ Ив. Калиты. Римлянинъ Борисъ лилъ колокола еще въ 1340-хъ годахъ. Съ той поры Итальянцы, повидимому, не оставляли Москвы, пріѣзжая въ нее и по призыву и по своей волѣ. Особенный ихъ наплывъ послѣдовалъ со времени прибытія въ Москву знаменитаго Аристотеля. Путешественникъ Итальянецъ же Контарини въ 1476 г. нашелъ въ Москвѣ золотыхъ дѣлъ мастера, по имени Трифона, Катарскаго уроженца, который работалъ для вел. князя прскрасные сосуды.

Вызывая изъ Италіи первѣе всего архитекторовъ и пушечныхъ литейщиковъ, вел. князь Иванъ Вас. вмѣстѣ съ ними призывалъ и другихъ техниковъ, особенно по отдѣлу металлическаго провзводства, которое больше всего требовалось и для литья колоколовъ, и для украшенія иконъ окладами, и для издѣлій всякой церковной и домовой утвари.

Въ 1490 году, если еще не раньше, вел. князь посылалъ даже двухъ нѣмцевъ, Ивана да Виктора, на Печору отыскивать серебряную руду, которые и нашли руду на р. Цимлѣ, серебряную и мѣдную, въ 1491 г., на пространствѣ 10 верстъ, за 3 1/2тысячи верстъ отъ Москвы.

Въ 1490 г. зимою прибыли въ Москву съ нашими послами архитекторъ Петръ Антоній, ученикъ его ЗамАнтоній, мастера стѣнные и полатные; пушечный мастеръ Яковъ съ женою, серебряные мастера: Христофоръ съ двумя учениками отъ Рима, Олбертъ Нъмчинъ изъ Любека, Карлъ съ ученикомъ изъ Медіолана, Петръ Райка Грекъ изъ Венеціи, капланъ бѣлыхъ чернцовъ Августинова закона Иванъ Спаситель, органный игрецъ, и затѣмъ лѣкарь жидовинъ Мистро-Леонъ изъ Венеціи [69].

Въ 1493 г. въ маѣ снова были посланы наши послы въ Венецію и въ Медіоланъ призывать мастеровъ. На этотъ разъ въ 1491 г. прибылъ въ Москву стѣнной мастеръ Алевизъ и Петръ пушечникъ и иные мастера.

Надо замѣтить, что вызовъ мастеровъ, кромѣ затрудненій въ пріисканіи охотниковъ ѣхать въ невѣдомую Москву и въ уговорахъ съ ними, сопровождался еще болѣе важными и несносными затрудненіями въ томъ, что добрые наши сосѣди не пропускали ихъ черезъ свои земли-на сѣверной границѣ нѣмцы, на средней Литовско-Польское государство, на югѣ Валашскіе владѣтели. Такъ въ 1493–1495 г. нашихъ пословъ съ мастерами не пропустили Поляки, почему послы должны были поворотить къ Стефану воеводѣ Валашскому, который, пользуясь случаемъ, задержалъ ихъ у себя и велѣлъ мастерамъ дѣлать ему, кто что умѣлъ. Это продолжалось года три-четыре. Вел. князь принужденъ былъ просить Крымскаго Менгли-Гирея, дабы выручилъ ихъ изъ плѣна. Гирей исполнилъ его просьбу и забралъ пословъ и мастеровъ къ себѣ въ Перекопъ, откуда, вѣроятно, они и были доставлены въ Москву. Однако воевода Стефанъ все-таки оставилъ у себя четырехъ мастеровъ лучшихъ да насчиталъ расходовъ на 150 тысячъ, будто издержалъ на пословъ во время ихъ пребыванія у него, имъ же и задержанныхъ (Сборникъ Истор. Общ., т. 95, стр. 22, 54–56).

Въ ноябрѣ 1504 г. опять наши послы привели съ собою изъ Заморья многихъ мастеровъ серебряныхъ, пушечныхъ и стѣнныхъ.

О пушечномъ литьѣ лѣтописцы оставили мало свѣдѣній. Они упомянули только о великой пушкѣ, слитой въ 1488 г. Фрязиномъ Павлиномъ Дебосисомъ.

Наибольшее ихъ вниманiе было обращено на литье колоколовъ. Между прочимъ они записали, что въ 1503 г. слитъ колоколъ большой Петромъ Фрязиномъ, мѣди въ немъ 350 пудовъ, кромѣ олова.

Въ 1532 г. Николай Фрязинъ слилъ колоколъ въ 500 пудовъ.

Въ 1533 г. Николай Нѣмчинъ слилъ колоколъ большой благовѣстникъ вѣсомъ въ 1000 пудовъ, поставленный дек. 19 на деревянной колокольницѣ.

Эти обозначенія Фрязинъ и Нѣмчннъ съ однимъ именемъ Николай по всему вѣроятію относятся къ одному лицу.

Василій Ивановичъ скончался 3 декабря 1533 г. Трехлѣтнему сыну своему Ивану, будущей кровавой грозѣ для всего царства, онъ оставилъ городъ Кремль въ полномъ устройствѣ. Стѣны, храмы, дворецъ-все было ново, крѣпко и красиво. За годъ до своей кончины въ 1532 г. онъ заложилъ на площади возлѣ Ивана Святаго новую обширную колокольню съ храмомъ во имя Воскресенія.