История городов будущего

В Бомбее на момент провозглашения независимости самым распространенным языком (43 % населения) был маратхи – язык этноса, составлявшего большую часть городского рабочего класса³⁷. Гуджарати – язык торговцев и промышленников – занимал второе место³⁸. Для выхода из этого затруднительного положения многие предлагали объявить Бомбей территорией с федеральным управлением сродни американскому округу Колумбия, как это было сделано с индийской столицей Дели. Вместо этого в 1955 году центральное правительство решило, что Бомбей будет общей столицей лежащего к востоку от пролива штата Махараштра, где говорили на маратхи, и расположенного на севере Гуджарата, где главным языком был, соответственно, гуджарати. Компромисс не сработал, и волнения в среде говорящего на маратхи большинства не стихали, несмотря на жесткие полицейские меры. Так продолжалось до 1960 года, когда Бомбей стал столицей одного только штата Махараштра. Это было роковое решение. Отныне город, намертво пристегнутый к обширным внутренним районам Махараштры, будет находиться в ведении чуждых ему политиков, представляющих интересы чуждых ему избирателей. Даже в самые патерналистские периоды прямого британского правления чиновники, управлявшие Бомбеем, оставались верны городу и отстаивали его положение urbs prima in Indis, хотя бы потому, что знали: успех или неудачи Бомбея отражаются на всем колониальном проекте в целом. В молодой индийской республике, где островной мегаполис оказался в ведении людей с материка, дело обстояло совсем иначе.

С еще большими трудностями многоязыкий торговый порт вписывался в экономическую политику независимой Индии. Для Ганди, который в 1948 году, всего через несколько месяцев после завоевания Индией независимости, был убит индусским националистом, экономика Бомбея стала символом всего, что было не так с современной цивилизацией, – нечеловеческие условия фабричного труда на фоне роскошной мишуры, богатый город в бедной стране. Новая независимая Индия, говорил он, должна оставить свой промышленный, финансовый и коммерческий центр в колониальном прошлом. Первый премьер-министр Индии Джавахарлал Неру видел будущее страны иначе – он считал, что Индия должна быть промышленной державой с социалистической системой, построенной на сочетании советского централизованного планирования и стоящего на страже гражданских прав британского либерализма. Тем не менее его планы вполне согласовывались с антибомбейскими настроениями Ганди. Методы у Неру были несравненно мягче, чем у Сталина или Мао, однако цель была та же: понизить статус самого современного города страны и посредством централизованного планирования распределить его богатства по всем частям страны.

Незадолго до провозглашения независимости ведущие промышленники Бомбея встретились, чтобы обдумать, какой должна быть экономика города в новых условиях. Дж. Р.Д. Тата, наследник крупнейшей коммерческой династии Бомбея, и прочие собравшиеся магнаты уступили государству широчайшие полномочия по управлению их предприятиями. В рамках капитуляции перед централизованным планированием, которое стало известно как «Бомбейский план», промышленники согласились ограничить прямые иностранные инвестиции в свои компании и позволили государству регулировать цены и объемы производства – все, вплоть до полной национализации. В 1953 году правительство воспользовалось этим правом и для создания авиакомпании Air India национализировало Tata Airways. Бомбейским домовладельцам пришлось точно так же смириться с законом 1947 года о регулировании рынка аренды, который фиксировал размер квартплаты на уровне середины 1940-х, тем самым уничтожая любые стимулы к поддержанию зданий в должном порядке и тем более к их модернизации. И это при том, что население Бомбея за первые постколониальные десятилетия увеличилось втрое³⁹.

Многие историки экономики теряются в догадках, почему бомбейские капиталисты отдали государству столько полномочий. Однако, учитывая дух времени, это было практически неизбежно. Они просто вынуждены были признать, что британский Радж был благом для Бомбея, но злом для Индии. Несмотря на то что колониальная Индия производила достаточно пищи, чтобы прокормить свое население, в разных ее районах то и дело случался голод. Связав бедную страну с мировыми рынками, богатые города вроде Бомбея и богатые, развитые страны вроде Великобритании выкачивали из Индии жизненно необходимые ресурсы, просто предлагая за них более выгодную цену. Хуже того, даже в те годы британского правления, когда Бомбей переживал невероятный подъем, многие бомбейцы прозябали в нищете. Экономическая элита Бомбея была достаточно проницательной, чтобы понять: сохранить статус Бомбея как неравномерно богатого города у побережья разоряемой им страны просто невозможно в рамках крупнейшей в мире демократии.