История государства инков

Первых быков, которые пахали, я увидел в долине Коско в году тысяча пятьсот пятидесятом, на один [год] раньше или позже, и они принадлежали одному кабальеро, именовавшемуся Хуан Родригес де Вилья-лобос, урожденного Касерос; их было только три упряжки (juntas); одного из быков звали Чапарро [Коренастый], а другого Наранхо [Тупица] , а другого Кастильо [Крепость]; посмотреть на них меня повела армия индейцев, которые шли со всех сторон для этого же, [шли] пораженные и удивленные столь чудовищной и неведомой для них и для меня штукой. Они говорили, что испанцы, будучи лентяями и чтобы не работать, принуждали тех больших животных делать то, что им следовало делать самим. Я очень хорошо все это запомнил, так как праздник быков обошелся мне в две дюжины розг: одну из них я получил от отца, потому что не пошел в школу; другую мне выдал учитель, потому что я в ней отсутствовал. Земля, которую они пахали, лежала на великолепнейшей платформе, возвышавшейся над другой, на которой сегодня возведен монастырь господина святого Франциска; дом был тем, что я сказал; здание церкви соорудил за свой счет названный Хуан Родригес де Вильялобос, благодаря набожности господина святого Лазаря, которому он был очень предан; францисканские монахи несколько лет спустя купили церковь и обе земляные платформы; ибо тогда, когда [там были] быки, на них не стояло никаких домов, ни испанских, ни индейских. В другом месте мы подробно говорили о покупке того места; батраки, которые пахали, были индейцами; быков приручали вне города на одной ферме, а когда их обучили, их привели в Коско, и я думаю, что даже самые торжественные триумфы величия Рима не имели столько зрителей, сколько их было в тот день у быков. Когда коровы стали продаваться, они шли по двести песо; мало-помалу по мере их размножения [цена] снижалась, а потом они сразу резко подешевели и стали стоить столько, сколько сегодня. Вначале года тысяча пятьсот пятьдесят четвертого один кабальеро, с которым я был знаком, называвшийся Родриго де Эскивель, житель Коско, уроженец Севильи, купил в Городе Королей десять коров за тысячу песо, что составляет тысячу двести дукатов. В году тысяча пятьсот пятьдесят девятом я видел, как их покупали в Коско за десять и семь песо, что составляет двадцать и половину дукатов, скорее даже меньше, нежели больше; и то же самое произошло с козами, овцами и свиньями, как мы затем расскажем, чтобы стало видно плодородие той земли. От года пятьсот девяностого и [ближе] сюда мне пишут из Перу, что в Коско коровы стоят по шесть и по семь дукатов, когда покупают одну или две; однако когда они покупаются стадом, то стоят дешевле.

На островах Барловенто коровы превратились в горных животных, как и кобылы, и [произошло это] почти в одно и то же время; хотя некоторых из них они также держат на своих животноводческих фермах только лишь для того, чтобы насладиться молоком, сыром и маслом, получаемым от них; потому что для других целей они имеются у них в изобилии в горах. Они так размножились, что это показалось бы немыслимым, если бы не шкуры, которые каждый год привозят в Испанию и которые это подтверждают; это же следует [также] из того, что говорит отец учитель Акоста, книга четвертая, глава тридцать третья: