Различия, которые по приказу инки существовали в знаках отличия, служили не только для того, чтобы не было бы путаницы между племенами и родами, но и для того, как об этом говорят сами вассалы, дабы также показать, что те из них, которые имели большее сходство со знаками короля, означали большую милость и были более желанны для него. Однако он давал их не по своему свободному волеизъявлению и не по степени личной привязанности к одним или другим вассалам, а в соответствии со здравым смыслом и справедливостью; тем, кто показался ему более восприимчивым к его учению и кто потрудился больше в покорении остальных индейцев, он придал большое сходство со своей особой в [части] знаков отличия, одарив их большей милостью и постоянно давая понять, что все то, что он сделал с ними, произошло благодаря приказу и откровению его отца Солнца, и индейцы верили ему, и поэтому они, что бы инка ни приказывал им и как бы он с ними ни обращался, были очень довольными, потому что, помимо того, что они считали его откровением (геvelacion) Солнца, они видели на собственном опыте благодеяния, которые получали, покорившись ему.
Напоследок, видя, что старость уже пришла, инка приказал, чтобы в городе Коске собрались бы самые главные из его вассалов; в торжественной беседе он сказал им, что намеревается вскоре вернуться на небо, чтобы отдохнуть со своим отцом Солнцем, который призывал его к себе (это были слова, которые говорили все его потомки короли, когда предчувствовали наступление смерти), и что, вынужденный покинуть их, он хотел оставить им свои наивысшие благодеяние и милость, каковыми являлось его королевское имя, которое позволит им и их потомкам жить в почете и уважении всего мира, и что он, считая их своими сыновьями, приказал, чтобы они и их потомки всегда назывались бы инками, не делая различий, не отличая одних от других, как это было в прошлом с другими его благодеяниями и милостями, чтобы они сообща и открыто радовались бы величию этого имени, ибо, поскольку они были первыми вассалами, которых он имел, и так как они покорились его воле, он любил их, как своих сыновей, и с удовольствием дарил им свои знаки отличия и королевское имя и назвал их сыновьями; потому что он надеялся, что они и их потомки, как таковые сыновья, будут служить своему настоящему королю и тому, кто ему унаследует, в завоеваниях и покорении остальных индейцев ради увеличения своей империи; все это он приказал им хранить в сердце и в памяти и отплачивать [за милости] службой преданных вассалов; и что он не хотел, чтобы их жены и дочери назывались бы пальами, как [женщины] королевской крови, ибо, поскольку женщины не были способны служить, как мужчины, с оружием на войне, они точно так же не были способны носить королевскую фамилию и имя.
От этих инков, ставших [таковыми] по привилегии, произошли те, кого сейчас в Перу называют инками, а их жен называют пальами и койами, чтобы дешево насладиться этими и другими подобными вещами, которые им и другим народам преподносят испанцы. Инков же королевской крови осталось мало, а из-за их бедности и нужды их знают и того меньше, ибо тирания и жестокость Ата-вальпы уничтожили их. А те немногие, которые спаслись, по крайней мере самые главные и известные из них, погибли во время других бедствий, как мы об этом своевременно скажем. Из знаков отличия, которыми инка Манко Капак украшал голову, он оставил для себя и для своих потомков королей только один — это была красная кисточка, [сделанная] наподобие бахромы и проходившая по лбу от одного виска до другого. У наследного принца она была желтой и меньшего размера, чем у отца. О церемониях ее вручения во время провозглашения наследного принца и о других знаках отличия, которые позже носили короли инки, мы расскажем дальше, в том месте, где коснемся того, как инков посвящали в рыцари.