История греческой литературы Том II

Фукидид первый оценил важность документов и некоторые из них целиком внес в свою "Историю". Таковы договоры: 1) о перемирии между Афинами и Спартою в 423 г. (IV, 118-119); 2) о заключении пятидесятилетнего мира между Афинами и Спартой в 421 г. (V, 18-19); 3) о заключении союза между Афинами и Спартой в 421 г. (V, 23-24); 4) о заключении союза между Афинами с одной стороны и Аргосом, Мантинеей и Элидой с другой стороны (V, 47) и др. Текст последнего документа сохранился до нашего времени в оригинале. Из сличения его с текстом Фукидида оказалось, что договор передан им точно, встречаются лишь незначительные изменения, но они ограничиваются пропуском малозначащих слов, небольшими перестановками слов и заменой одной формы или выражения другими, близкими по значению. Эти изменения отчасти могут быть объяснены неисправностями нашего рукописного текста или тем, что в таком именно виде Фукидиду доставлена, была копия данного документа. Это свидетельствует об аккуратности Фукидида в сообщении фактов.

Историю далекого прошлого Фукидид воссоздает на основании экономического развития, археологических данных, на рассуждениях о господствовавших в отдаленные времена нравах и обычаях, существовавших тогда средствах сообщения, способах кораблестроения, на рассмотрении местоположения городов, результатов могильных раскопок и т. д. (I, 2, 6; 3, 1; 6, 1; 8, 1; 11, 1). Так, например, Фукидид находит, что Троянский поход был совсем незначительным, что эллинов под Трою явилось немного, что причиною этого была не столько малочисленность населения, сколько отсутствие у него материальных средств; из-за скудости провианта эллины выступили с меньшим войском, таким, какое, по их расчетам, могло содержаться во время войны на взятые средства, и т. д. (I, 10-11).

Древние прославляли "беспристрастие" Фукидида в описании истории. Так, Цицерон называет его "беспристрастным и великим повествователем событий" ("Брут", 83, 287), Маркеллин — любителем истины" (§42). Лукиан в своем трактате "Как следует писать историю" (39), сказав о льстивых историках, искажающих истину, продолжает: "Но этого не сделает ни Ксенофонт, честный историк, ни Фукидид; напротив, если даже он [Фукидид] ненавидит кого-нибудь, он будет считать гораздо более близким ему общественный интерес и будет ставить истину выше вражды; а если любит кого-нибудь — все-таки не пощадит его, если он ошибается". Дионисий в трактате "О Фукидиде") (гл. 8, стр. 824 R = 334 Us. Rad.) указывает, что мнение о правдивости и беспристрастности этого историка было всеобщим. "Может быть, все философы и ораторы, — говорит он, — а если не все, то большинство, свидетельствуют, что он проявлял величайшую заботу об истине... не прибавляя к событиям ничего несправедливого и не убавляя, и не писал по своему произволу, но хранил свои принципы безупречными и чистыми от всякой зависти и всякой лести".

Как пример правдивости и беспристрастия Фукидида Маркеллин указывает (§ 26) на то, что, "несмотря на изгнание, он писал свою "Историю", не злопамятствуя на афинян, но правдиво и беспристрастно; он даже не поносит ни Клеона, ни Брасида, виновника его несчастья, как подобало бы раздраженному историку".

Эта всеобщая вера древних в правдивость и беспристрастность Фукидида перешла и в новую литературу, и до половины XIX столетия эти качества его считались стоящими выше критики. Но после этого стали высказываться сомнения в его точности. Указывают, например, на некоторые географические или топографические неточности и неясности в его изложении. Так, остров Сфактерия имеет протяжение не 15 стадий, как говорит Фукидид (IV, 8, 6), но по меньшей мере 24 стадии; ширина пролива, отделяющего этот остров от материка, показана также неточно.

Гораздо более существенный упрек делается Фукидиду за его характеристику Клеона. "Это был вообще наглейший из граждан", — говорит Фукидид (III, 36, 5); он противодействовал заключению мира между Афинами и Спартой, потому что знал, что "с водворением мира низости его легче обнаружатся, а клеветнические наветы его будут внушать меньше доверия" (V, 16, 1). Вся процедура избрания Клеона в стратеги для завоевания Сфактерии изображена Фукидидом в неблагоприятном для него освещении (IV, 27-28). Новая критика находит, что отрицательное отношение Фукидида к Клеону обусловливалось личной неприязнью, так как Клеон, может быть, был обвинителем историка по амфипольскому делу 424 г. Однако нам совершенно неизвестно, был ли действительно Клеон виновником изгнания Фукидида; быть может, Фукидид руководился другими мотивами в своей характеристике, быть может, даже ошибался, но из этого не следует, что он сознательно оклеветал Клеона.