История греческой литературы Том II

"Персидская история" начиналась со времени царя Нина, а одним из последних упомянутых в нем событий было, вероятно, свидание Фемистокла с царем Артаксерксом вскоре после вступления его на престол (465 г.). Таким образом, Харон довел историю Персии до своего времени. Даже из малочисленных отрывков сочинения Харона видно, что он кратко излагал те же самые события, что и Геродот, и даже довел свое изложение до более позднего времени, чем последний, так как Геродот остановился на взятии Сеста греческим флотом в 478 г., а Харон коснулся событий, происшедших после 465 г.

Из "Летописи Лампсака" сохранилось шесть отрывков; некоторые из них интересны по содержанию, как новеллы.

Харон является прямым предшественником Геродота по времени. Как и Геродот, он в своих сочинениях отдает предпочтение настоящей истории перед мифологией. Так, он первый изложил историю греко-персидских войн, равно как и другие события, очевидцем которых он был; у него же первого есть попытка исторической критики. Тем не менее можно предполагать, что он уделял немало места генеалогическим легендам и мифическим сказаниям, которые передавал с наивной простотой и полной верой в них; он также имел пристрастие к предзнаменованиям, анекдотам и приданиям иолуисторического характера. Пристрастием к таким предметам отличается и Геродот, но Геродот стоит значительно выше Харона в понимании исторических фактов, их связи и причинной зависимости, между тем как Харон вполне довольствуется сухим перечислением их: он пишет не историю, а летопись.

Такой характер его изложения отражается и на его стиле. Слог его отличается краткостью и отрывистостью; у него почти не встречается придаточных предложений; одна фраза соединяется с другой посредством δε и καί; мысли не вытекают последовательно одна из другой, а идут друг за другом в беспорядке, как это свойственно разговорной речи. Примером такого стиля может служить приведенный в приложении фрагмент 9.

Диалект, на котором пишет Харон, — ионийский, с теми же грамматическими формами, как у Геродота; часто, впрочем, они заменяются аттическими, но это, может быть, сделано цитирующими отрывки Харона авторами или переписчиками.

7. ЛОГОГРАФЫ МЛАДШЕЙ ГРУППЫ. КСАНФ ЛИДИЙСКИЙ, ГЕЛЛАНИК МИТИЛЕНСКИЙ

Из логографов младшей группы заслуживают упоминания Ксанф Лидийский и Гелланик Митиленский.

Ксанф был родом лидиец. О времени его жизни есть свидетельства Свиды и Дионисия Галикарнасского. Свидетельство Свиды "Он жил [или родился] во время взятия Сард" — неопределенно, так как неизвестно, которое взятие Сард разумеется, — взятие ли их персами в 546 г. или ионийцами в 498 г., а также неизвестно, в каком значении следует понимать слово γεγονως у Свиды, — в значении ли жил, или родился. Поэтому важнее свидетельство Дионисия, выше приведенное, о том, что Ксанф — один из тех историков, которые жили незадолго до Пелопоннесской войны и прожили до времени Фукидида. Кроме того, в одном фрагменте (фр. 3) Ксанф упоминает, что при Артаксерксе I, царствовавшем в 464-425 гг., была засуха. На основании этих данных можно считать приблизительным временем жизни Ксанфа 500-440 гг. до н. э.

Ксанфу принадлежит сочинение "Лидийская история" (Λυδιακά) в четырех книгах. От него сохранилось 27 отрывков, но подлинность большей части их оспаривается; однако доводы против их подлинности не имеют достаточного основания; хотя она и не вполне доказана, но все же вероятна.

На основании отрывков можно составить некоторое представление о содержании этого сочинения. Есть отрывки характера географического, этнографического, бытового, мифологического, полумифического и полуисторического (например, отрывки, в которых говорится о легендарных царях Лидии: Атии, Лиде, Торребе и др.).

Для характеристики Ксанфа как историка можно сослаться на мнение о нем Дионисия Галикарнасского ("Древняя история Рима" I, 28), что Ксанф "более, чем кто-либо другой, был сведущ в древней истории, а относительно отечественной считается надежным свидетелем, не уступающим никому". Большинство отрывков слишком незначительно по содержанию, чтобы можно было по ним судить об индивидуальных чертах автора и его критических способностях, а более крупные фрагменты, по всей вероятности, подверглись сильному изменению у позднейших авторов; так, из этого сочинения многое заимствовал историк Николай Дамаскин (I век до н. э.), который мог сильно изменить текст оригинала. Ксанф, насколько видно из его сочинения, отличался легковерием и почти полным отсутствием критики в соединении с глубокою религиозностью, что заставляло его принимать на веру и с наивностью передавать народные мифы и сказания, не делая даже попытки к рационалистическому толкованию или критическому разбору, как мы замечаем это иногда у Геродота.