История и фантастика

— СМИ-знатоки проверили, кого в наше время общество считает авторитетом. Оказалось, что поляков интересует мнение политиков, актеров, певцов, спортсменов, участников реалити-шоу и даже бандитов. Писатели размещаются гораздо ниже. Почему? Потому что польское общество — сборище идиотов? Не повод ли это для общенациональной тревоги? Почему польские писатели оказались на столь невысоком месте? Ведь так было не всегда…

— Вот тут-то я как раз признаю правоту «знатоков». Ясно видно, что, чем больше они высказываются по какому-либо вопросу, тем вернее сделанные ими выводы. Я согласен с ними. Дело обстоит паршиво. А то, что так было не всегда? Так возрадуемся! Как говорилось в старорежимном анекдоте, пародирующем выступление товарища Гомулки на съезде: «Товарищи! Сейчас хуже, чем было. Но лучше, чем будет».

— Художники (в том числе писатели) отличаются невероятной заносчивостью, мегаломанией, завистливостью во всем, что касается положения на художественном Парнасе. Зачастую нетерпимы к мелочам. Долгие годы, а то и до самой смерти, не прощают критических высказываний в адрес своих книг. Об этом когда-то убедительно писал Милош. Как вы думаете, почему писательство порождает такие свойства? Это — Боже упаси — не утверждение, а лишь вопрос, касающийся диагноза, поставленного членом цеха. Ведь, будучи писателем, не входящим в мейнстрим, вы должны видеть проблему отчетливее других.

— Я могу говорить только за себя, прикрываясь тем фактом, что (об этом уже было сказано) писательство — дело индивидуальное, а писатель — индивидуалист. Так что глупо навешивать на всю «компанию» какие-то ярлыки, говорить можно только о пороках и изъянах индивидуумов. Я не признаю за собой ни одного из вами перечисленных.

— Как я заметил, вас раздражает приводимое иногда газетчиками сравнение вашей прозы с Достоевским, Толкином и Эко. Вы возражали довольно резко. И неоднократно. Любопытно, ибо в основном вас сравнивают с писателями, имеющими совершенно однозначное положение в литературе. В первом случае — даже историко-литературное. Поясните, пожалуйста, потому что такого рода высказывания легко можно интерпретировать как выражение писательского зазнайства. Разве что назвали писателей, которых вы попросту терпеть ne можете? Но тогда трудно не спросить: за что?

— Для начала уточним главное: никакие сравнения с кем-либо или приравнивания к кому-либо меня не оскорбляют. Ни о чем подобном нет и не было речи вопреки полностью лживому и прямо-таки абсурдному утверждению о «неоднократном и резком возражении». Ни разу в жизни, ни единого раза я такого не говорил. А теперь давайте по порядку. Primo: приравнивающие меня к Толкину явно не читали ни Толкина, ни меня, а лишь слышали краем уха что-то о фэнтези и сваливают все в одну кучу. Secundo: сравнивающие меня с обожаемым мною Эко чрезмерно меня восхваляют, я не люблю и не желаю слушать незаслуженных комплиментов. Tertio: никто и никогда, ни единого раза не сравнивал меня с Достоевским. Может, это и хорошо?