История и повествование

Интересно вторит Ленину героический образ истинного эстонца Ивана Орава, созданный А. Кивиряхком («Воспоминания Ивана Орава»). Герой сказовых по своей поэтике коротких рассказов-воспоминаний бескомпромиссно стоит за «эстонское дело», смело входит в само волчье логово — Кремль. Иван Орав является как бы воплощением эстонских коллективных подсознательных чаяний. Наряду с пародией на идеализацию предвоенной Эстонской республики значительную роль играют в конструировании коротких анекдотических сюжетов стереотипные представления эстонцев о себе и о русских. Автор воспроизводит определенные распространенные когнитивные модели и делает их основой своих сюжетов. Опять мы видим использование и поэтики устных текстов, и моделей их конструирования. В воплощении актера Андруса Ваарика Иван Орав приобретает внешний облик, манеру говорения, жесты, то есть «воспоминания» приобрели утраченные в письменном тексте дополнительные характеристики, многоканальность устной речи. Иван Орав стал восприниматься почти как реальное лицо. Основной комический эффект возникает опять-таки в силу того, что читатель или слушатель помнит разные другие версии тех исторических событий, о которых повествует Иван Орав. Кивиряхк заставляет читателя не слишком серьезно относиться не только к своей политической, национальной истории, но и вообще ко всяким самоописаниям. История является не столько реконструкцией того, что с нами произошло, сколько игрой памяти об этом. Хотя в мягкой иронии автора есть и доля горечи по поводу того, что при всей свободе интерпретации мы в известной мере всегда остаемся в плену как своего рода и истории, так и той актуальной исторической ситуации, в которой нам приходится жить.

Литература

Kivir"ahk 2001.Kivir"ahk Andrus.Naljakas Lenin // Meie Lenin / Jarelsona Andrus Kivir"ahk. Tallinn, 2001. S. 61–64.

Meie Lenin.«T"anap"aev», 2001.

Анкерсмит 2003.Франклин Рудольф.Анкерсмит. История и тропология: взлет и падение метафоры. М., 2003.

Бенвенист 2000.Бенвенист Эмиль.Общая лингвистика. М., 2000.

Вайскопф 2002.Вайскопф М.Писатель Сталин. М., 2002.

Бен Хеллман «Великий друг детей». Образ Сталина в советской детской литературе

«В целом мире не было роднее / И сердечней друга у ребят» [860]. Так писал Анатолий Мошковский после смерти Сталина в стихотворении «Бессмертное имя». Мошковский был тогда молодым, начинающим писателем и мог легко заразиться чувством всеобщего горя. Но так писали и признанные мастера советской детской литературы, как, например, Агния Барто, Зоя Александрова, Елена Благинина, Сергей Михалков, Елена Ильина, Анатолий Мусатов и Евгения Трутнева.

А кто написал в 1951 году следующие строчки о детях мира в своей поэме «На страже мира»?

Они дорогу преградят
Войне на всей Земле.
Ведет их лучший друг ребят,
А он живет в Кремле

[861].

Это был маститый Самуил Маршак, основатель и мэтр советской детской литературы.

Если верить писателям, то «дружеские» чувства Сталина не остались без ответа. «Дети отвечали ему горячей, искренней любовью», — утверждала Валентина Осеева, автор известной трилогии о Ваське Трубачеве. В некрологе «Великий друг детей» она описывает, как рано возникает эта взаимная любовь: «Малыш, сидя на руках матери, тянется к портрету вождя. — Сталин, — четко выговаривает он своим звонким голосом. Мать поднимает его к портрету, дорогие черты навеки запечатлеваются в сердце ребенка» [862].

Впоследствии образ Сталина следует за ребенком везде. Его портреты висят на стене в детском саду и в школе, и когда ребенка принимают в пионерскую организацию, он дает торжественную клятву перед портретом Сталина. В клятве он обещает всегда остаться верным делу Сталина:

Клянемся ленинским путем —
Прямее нет пути! —
За нашим другом и вождем —
За Сталиным идти!

[863]

Обзоры истории советской детской литературы не обошлись без отдельной главы о ленинской теме. После 1956 года активно забывали о существовании детской сталинианы, литературы, по своему масштабу и воспитательному значению вряд ли уступавшей лениниане.