История и теория медиа

Математическая теория информации (см. гл. 9), которая сильно повлияла на ранних американских ученых-коммуникативистов, как и все последующие линейные теории, опиралась на ключевой постулат интенциональности любого коммуникативного акта. Другими словами, с точки зрения эмпирико-функционалистов, любая коммуникация представляет собой сознательный процесс и сознательный выбор канала. На этой парадигме основана идея коммуникации – как массовой, так и интерперсональной – во всех работах эмпирико-функционалистов. Строго говоря, представители эмпирической школы (П. Лазарсфельд, Э. Кац) не делали существенных различий между массовой коммуникацией и интерперсональной, изучая их взаимодействие в воздействии на индивида. Таким образом, процесс коммуникации интерпретировался этими учеными как трансформация внутренних идей во внешнюю коммуникацию (речевую, например), что полностью соответствовало линейной модели коммуникации. Таковая представлялась вербальной, оральной или письменной деятельностью, тогда как остальные – сопровождающие – способы воспринимались скорее как помехи, нежели как часть коммуникации. Поскольку передача информации представлялась актом сознательным и интенциональным, она подлежала оценке с точки зрения эффективности. Акт коммуникации мог быть удачным и неудачным, нормальным или патологичным и т. д. Такую модель один из ее критиков, французский медиаантрополог Ив Винкин, назвал телеграфной концепцией коммуникации.[289]

От этой модели в середине XX в. дистанцируется принципиально иная, воспринимающая почти все поведение человека как коммуникативное и предполагающая, что на самом деле большая часть коммуникативных актов являются подсознательными и используются автоматически. Такую модель коммуникации стало принято называть оркестральной коммуникацией, в которой одновременно задействованы несколько каналов коммуникации, а невербальный канал имеет не меньшую значимость, чем вербальный. Грегори Бейтсон (1904–1980) и Юрген Рюш (1910–1995) пишут в 1951 г.: «Коммуникация не сводится к передаче только вербальных, эксплицитных и интенциональных сообщений; в том виде, в котором она используется нами в повседневной деятельности, коммуникация включает совокупность процессов, при помощи которых субъекты взаимно влияют друг на друга».[290] Ученые указывают на то, что любое действие или любое событие имеет коммуникативный аспект, если только существует индивид для восприятия этих явлений. Рюш и Бейтсон, в отличие от сторонников линейных теорий, для которых коммуникация опирается на передатчик и его интенцию передать сообщение, за исходную точку своих рассуждений берут сообщения, которые исходят не только от других индивидов, но и от окружения в целом, и их восприятие получателем.

Таким образом, принципиальным вопросом исследователя становится такой: «А что, собственно, при этом подходе не является коммуникацией?» Ответ на этот вопрос, который дают Бейтсон и Рюш, как и все их последователи, которые принадлежали к Школе Пало-Альто (по названию города в Калифорнии, примыкающего к Стэнфордскому университету, где многие из этих исследователей работали), имеет две составляющие. Первая – методологическая. Если рассматривать объекты – человека, природу, события и т. п. – изолированно друг от друга, то коммуникация не представляет собой существенную проблему. Однако если рассматривать связи между явлениями, объектами, людьми и т. п., то коммуникация – центральный элемент любого научного исследования. Вторая часть ответа на поставленный вопрос заключается в том, что человеческие создания биологически вынуждены коммуницировать, так как наши органы чувств постоянно воспринимают сигналы, обрабатывают их и создают реакции на эти сигналы, направляемые органами, при помощи которых мы коммуницируем с окружающим миром. В результате Бейтсон и Рюш выделяют четыре уровня коммуникации: интраперсональный (обработка информации человеком есть коммуникация человека с внешним объектом, познанным при помощи органов чувств); интерперсональный (два собеседника); групповой (несколько индивидов); культурный (множество индивидов).

Парадигма Бейтсона – Рюша актуализируется в Институте психических исследований (Mental Research Institute, MRI) в Пало-Альто группой психологов под руководством Пола Вацлавика, который выражает всю специфику нового подхода к коммуникации в одной фразе: невозможно не коммуницировать. Вся человеческая деятельность связана с коммуникациями, и все человеческое поведение коммуникативно. Как писали Вацлавик и его коллеги, мы постоянно подчиняемся правилам коммуникации, однако эти правила, грамматика коммуникаций, применяются нами подсознательно.[291]