В качестве примера модели перевода Каллон исследует работы ученых в области воспроизводства моллюсков в заливе Сен-Бриё,[355]
а Латур приводит эксперименты известного французского биолога Луи Пастера и работу по борьбе с сибирской язвой.[356] Пастер исследует группы микроорганизмов, то есть бактерии, которые являются соответствующим возбудителем, и делает это прежде всего в стенах своей лаборатории. Однако затем он осуществляет перевод путем переноса передвижной лаборатории на одну из французских ферм, где случилась эпидемия. Таким образом, он помещает мир лаборатории внутри социального мира и производит перевод, собирая на данной ферме пробы почвы и воды, а затем переносит эти понятные фермерам явления тут же в «мир лаборатории». Интересно противопоставление фермы и лаборатории: на ферме – одна среда обитания (грязь, неприятные запахи и проч.), а в лаборатории – другая (стерильность); на ферме – одни обитатели (крупный рогатый скот), в лаборатории – другие (микроорганизмы); на ферме скот гибнет из-за действия невидимой болезни, а в лаборатории как раз происходит изучение невидимых микроорганизмов. Таким образом, возникает пересечение интересов фермеров и научного мира: «Указав на микроорганизм как на действующую непосредственную причину заболевания, Пастер по-новому сформулировал интересы фермеров: если вы хотите разрешить вашу проблему сибирской язвы, то сначала вам придется пройти через мою лабораторию. Как и в любом переводе, здесь имеет место смещениеМодель перевода, таким образом, предлагает антропологический взгляд на процесс инновации, которая предстает перед нами как соконструирование (то есть совместное конструирование) объекта инновации, с одной стороны, изобретателем, а с другом стороны – самим потребителем инноваций. В этом процессе гораздо больше прав на стороне инноваторов. Именно им в схеме Латура уделено наибольшее внимание, им «доверяется» осуществление самого перевода; следовательно, эффективность инновации как процесса в данной модели зависит от них. Но пользователь в данной модели не пассивный участник в линейном процессе, как у Роджерса, а носитель социального мира и определенных социальных интересов. Вместе с тем потребитель инновации все еще выполняет достаточно пассивную функцию: перевод может либо получиться (то есть дойти до адресата), либо нет. В свою очередь, инноватор, изобретатель технологии, согласно модели перевода, как бы навязывает инновацию общественной среде, занимаясь коммуникацией.
§ 3. Модель социотехнического альянса
Модель перевода подверглась, в свою очередь, резкой критике французского ученого Патриса Флиши, руководителя Национального центра изучения телекоммуникаций. Он предложил модель социотехнического альянса.[358]
Карьера Флиши вполне иллюстрирует становление целого направления французской школы, которое получило название «социология использования»Флиши предлагает не рассматривать инновацию как процесс, происходящий лишь в стенах лаборатории. Для него любое изобретение – это подлинное сотворчество равноправных акторов, представителей социального мира и инноваторов. Даже когда инноватор только начинает свою работу, а изобретение еще не покинуло стен лаборатории, внутри социальной среды имеются социальные практики, которые вынуждают общество так или иначе предъявлять спрос на функции или задачи, в которые данные практики воплощаются. И если изобретение позволяет сделать такие практики более удобными благодаря своему функционалу, то оно находит спрос в общественной среде, так как соответствует уже сложившимся в ней практикам. Точку, где происходит слияние функций технического объекта и социального спроса на практики, которые данный объект позволяет удовлетворять, Флиши называет «социотехнический альянс» (см. рис. 14.2).