Совершив сей славный подвиг, радостные и довольные собой, они, перед тем как отбыть со своим богатством на Кубу, вышли на берег отдохнуть и прогуляться, а индейцы, заключенные на одной из каравелл, поняли, что на судне осталось всего несколько испанцев, и, изловчившись, сломали или своротили на сторону люк, а затем лавиной устремились на палубу. Завидев их, испанцы спешат навстречу, угрожают им оружием, бьют их палками и уговаривают вернуться в трюм, но индейцы не внемлют ни уговорам, ни даже побоям, вырываются на палубу и набрасываются на испанцев, избивая их палками и камнями, причем дерутся столь яростно, упорно и свирепо, что испанцам никак было не устоять, и половина из них бросилась в море, а других индейцы убили и остались на корабле полными хозяевами; и вот, овладев кораблем, индейцы захватывают копья, щиты и другое оружие, все, что находят, и собираются за себя постоять. Как только испанцы, прогуливавшиеся по берегу, увидели, что творится на корабле, они устремились на другой корабль и, едва оказавшись на борту, атаковали корабль индейцев и взяли его на абордаж, но те защищались и бились, женщины наравне с мужчинами, более двух часов кряду, пуская в ход и стрелы, и копья, и камни, и обороняясь щитами, и проявляя такое мужество и храбрость, что повергли испанцев в немалое изумление и порядком их потрепали и измучили. Но поскольку испанцы были сильнее и индейцы видели, что им не устоять, и многие уже пали, то мужчины и немало женщин бросились в море. Всех женщин, каких удалось, испанцы подобрали в лодки, а мужчины — одни спаслись и доплыли до берега, других же, надо думать, они убили; отвоевав таким образом второй корабль и имея на борту 400 индейцев, мужчин и женщин, которых они захватили и выловили из воды, и свыше 20 000 песо золота низкого сорта, они двинулись в обратный путь и прибыли в Гавану. Все это рассказал Дьего Веласкес в письме, о котором упоминалось выше, о том же писал и Адмирал. Эти случаи с полной очевидностью раскрывают и клеймят позором коварство и лживость испанцев, которые клевещут на достойных сострадания индейцев, обзывая их скотами; однако в обеих битвах индейцы, стремясь вырваться из столь неправедного плена, проявили много ума, и сметливости, и ловкости, и силы: и если бы у них было оружие, равное нашему, то, ходи они хоть трижды голыми, нам не удалось бы вторгнуться в их земли и владения, разорять их и убивать, и уводить в неволю, как мы, грешные, постоянно поступали; и мы могли опустошать их земли и сжигать жилища вовсе не потому, что у индейцев было мало разума, способностей или сноровки, а потому, что они были нагие, да к тому же безоружные и не имели оружия, которое могло бы сравниться с нашим.
Глава 93