История Индии

Появление нового и неожиданного «арийского фактора» в индийской истории пришлось очень на руку английским колонизаторам XIX века. Все, что в классической истории Индии было прекрасного, теперь могло быть объяснено появлением мужественных героев с Запада. Арии, распространяя свою выдающуюся культуру по долине Ганга, а затем и в глубину полуострова, принесли в Индию невиданное ранее культурное единство и невиданный доселе уровень цивилизации. Однако со временем арийская раса все сильнее разбавлялась, ее мужество, творческие способности и энергия стали жертвой непереносимого климата и коварства местного общества. Именно поэтому Индия не смогла оказать серьезного сопротивления ни вторжению ислама, ни росту влияния европейских колониальных сил. Страна катилась к полному упадку. И вот в нужное время с Запада пришли англичане. Не менее красивые, не менее мужественные и уверенные в себе, чем их предшественники, они стали своего рода неоариями, которые разбудили спавшую страну, дав ей импульс к развитию и индустриализации, показав неоспоримые преимущества более развитой культуры и более гуманной религии, одним словом, подведя к порогу нового золотого века. Так или примерно так многим нравилось думать.

Эта иллюзия была вдребезги разбита в 1930-е годы. Борьба Индии за самоуправление заставила англичан пересмотреть значение своей колониальной «миссии». В Европе в это же время «арийский тезис» был сильно дискредитирован нацистской пропагандой. Наконец, картину смешали отчеты археологов из Мохенджо-Даро и других мест в Индии. Изначально, имея еще более неопределенную хронологию, чем ныне, было далеко не очевидно, что хараппцы предшествовали «вторжениям» ариев. До сих пор, несмотря на убедительные свидетельства противоположного, имеются ученые, утверждающие, что арии пришли раньше и, соответственно, цивилизация Хараппы — их достижение. Тогда первые вторжения ариев следует отнести к 4-му или 5-му тысячелетию до н. э., что никак не согласуется с хронологией филологов. Тогда также нужно допустить, что изысканная городская культура была создана пастухами-скотоводами, чему нет никаких подтверждений в обширной литературе.

Несмотря на более общее убеждение, что хараппская цивилизация все же была первой, арийский «миф» не отвергли сразу даже археологи. Так, сэр Мортимер Уилер — сам «мистер Долина Инда» — первым высказал иную теорию: пусть арии и не могли построить хараппские города, зато они вполне могли их разрушить. Это, конечно, означает, что хараппские города подверглись завоеванию. В доказательство Уилер ссылался на то, что и в Хараппе, и в Мохенджо-Даро имели место массовые убийства. Скелеты мужчин, женщин и детей, некоторые неполные, один или два с повреждениями черепа, были найдены разбросанными по улицам — по-видимому, в тех местах, где их настигла смерть. Были и другие свидетельства поспешной эвакуации людей. А в ведах Уилер нашел многочисленные ссылки на города или то, что обозначалось словом «пур» — укрепление, крепость, твердыня. Более того, бог Индра, воинственный и кровожадный Марс арийского пантеона, описывался в них как Пурандара, то есть «разрушитель крепостей», тот, кто «сносит крепости, подобно тому, как время снашивает одежду». «Стали бы, — спрашивает Уилер, — его так описывать, если крепостей не было? А если были, то чем они могли быть, как не хараппскими «цитаделями»?» Таким образом, последних хараппцев теперь следовало причислить к тем, кого арии называли даса — темнокожим и жалким людям, которыми они правили, а тайна о том, какая судьба постигла хараппские города, разгадана. «По всем имеющимся данным обвинение ложится на Индру», — заключил Уилер в 1947 году^{19}.

Индра находился под обвинением все 1950-е годы, но в 1964 году заведенное на него дело развалилось. Американец Джордж Ф. Дэйлс предпринял длительное и скрупулезное исследование найденных хараппских человеческих скелетов и смог выявить только два, которые, возможно, действительно находились там, где их настигла смерть. Остальные были случайным образом «перезахоронены» столетия спустя, когда поверхность земли оказалась сильно выше уровня улиц. «Нет никаких признаков разрушения на поздней стадии существования города [Мохенджо-Даро], там не было крупных пожаров, не найдено тел воинов в доспехах, окруженных оружием, свидетельствующим о битвах, а цитадель, единственная укрепленная часть города, не несет следов обороны»^{20}. Нет и серьезных доказательств тому, что слово «пур» означало город или крепость. Такие современные названия, как Канпур, Нагпур и многие другие, имеют именно такой смысл, однако в «Ригведе», древнейшем из санскритских сочинений, оно, похоже, обозначало просто огороженную деревню или поселение. К тому же колесницы и катапульты ариев едва ли могли нанести серьезный урон стенам хараппских укреплений, которые, по данным археологов, достигали тринадцати метров толщины и почти такой же высоты.