История Индии

Ответ был хорош, и, несмотря на уже начавшийся сезон дождей, Пор вывел свои силы на берега Джелума. Обычно с наступлением сезона дождей все войны в Индии прекращались. Индийские войска были плохо приспособлены для сражения под тропическим ливнем, и Пор надеялся на разлившийся Инд, который остановит врага. Но Александр, на счету которого было уже немало переправ через реки, построил корабли, сбил с толку противника, изображая переправу в нескольких местах, и перебрался через бурную реку на противоположный берег. Последовавшая за этим битва была, скорее, формальностью. Колесницы Пора вязли в грязи, лучники не могли целиться из огромных луков, нижний конец которых втыкался в землю. Индийское войско, хотя и превосходило числом македонцев, билось безуспешно. Ощетинившиеся копьями слоны двигались по полю, как ходячие бастионы, круша все на своем пути, но греки осыпали их дротиками, и животные бежали назад, топча своих. Александр имел достаточно военного опыта, чтобы тратить время на слонов. Его искусство полководца не имело себе равных, и македонская конница легко опрокинула маневры противника. Индийцы оказались в кольце, которое все сильнее сжималось. Бешеные от ран слоны уже не отличали хозяев от врагов. Они «устали, обессилели и начали, посапывая, отходить назад, повернувшись к врагу, словно корабли, которые идут вспять». Македонская фаланга напирала сомкнутыми щитами, неся смерть. «Когда конница Александра раздвинулась, образовав проход, все обратились в бегство».

Пор получил рану, но продолжал сражаться, сидя на самом большом из слонов, до тех пор, пока его не схватили. «Как мне обойтись с тобой?» — спросил Александр. «По-царски», — гордо ответил Пор. В подобных обстоятельствах для греков это прозвучало как просьба, исполненная бесстрашия и благородства. Александр проявил великодушие, вернув ему царский титул и владения. Но слова Пора прозвучали подобно тому, что советовал повелитель

Кришна Арджуне в «Махабхарате». Каждый должен жить в соответствии со своей дхармой. Дхарма кшатрия — сражаться и принимать последствия своих действий. Похоже, Пор не взывал к милосердию Александра или к сочувствию одного правителя другому — он просто следовал дхарме.

После всех положенных по случаю победы празднеств македонское войско двинулось дальше, на юго-восток, пересекая реки Пенджаба. Дожди кончились, природа расцветала. Они перешли Чинаб, затем Рави. Бесчисленные «города» сдавались без боя, а некоторые, скорее всего республиканские ганасангхи, оказывали долгое сопротивление. Даже Александру становилось ясно, что пока на пути будут встречаться противники, конца войне не предвидится. В войско начали просачиваться слухи о несметных силах Магадхи под управлением династии Нанда (греки называли эти народы празийцами и гангаридами). Арриан пишет, что эти слухи только подстегивали Александра, побуждая скорее двигаться дальше. Ганг, еще более моту-чий, чем Инд, должен был наверняка привести к Океану, к пределам мира. Считалось, что край там чрезвычайно плодороден, живут в нем умелые землепашцы и храбрые воины, а правят этим краем мудро и справедливо. Александру чудилась грандиозная перспектива.

Вот только его людей этим было уже не привлечь. Они миновали место, где сейчас находится граница между Индией и Пакистаном, где-то недалеко от Лахора. Затем, возле города Амритсар, добрались до Биаса, четвертой реки Пятиречья — Пенджаба. В том странном бесконечном краю, где чернолицые люди ходили в белых одеждах, место годилось для объяснения с полководцем не хуже любого другого.

Александр чувствовал, что дело идет к мятежу. Он долго взывал к своим командирам, напоминал им о прошлых заслугах, объяснял всю гибельность отступления. Но переубедить оказалось тяжело. Девятый вал завоеваний сменился отливом и уносил назад, в море, песчинки из-под ног. Новые друзья пересматривали границы своей преданности, а старые враги искали новые возможности для удара. Зов трубы остался без ответа, и греки двинулись назад, словно измученные слоны Пора под шквалом дротиков.

Как убедить людей, уже восемь лет живущих в непрерывном походе? Их ноги омывали Тигр и Инд, Нил и Евфрат, Амударья и Сырдарья. Через пустыни, горы, поля и степи они прошагали 25 000 километров. Победами, славой, добычей и диковинками они пресытились. Своего вождя они слушали почтительно, но оставались непреклонными.

Александр удалился в шатер, словно его любимый герой Ахилл. Три дня он не показывался воинам, но и это на них не подействовало. Жертвы богам с просьбой о благополучной переправе дали неблагоприятные знамения. Наконец Александру ничего не оставалось, как только объявить отступление. Берега Биаса огласились радостными криками. Как заметил Арриан, Александр был побежден лишь однажды — и то собственными солдатами^{51}.