История искусств. Стили в изобразительных и прикладных искусствах, архитектуре, литературе и музыке

XVII век для Германии был отмечен особенно большими потерями. Тридцатилетняя война 1618–1648 годов обескровила страну, разорив ее и унеся почти четверть населения. До конца века Германия не оставила существенного следа ни в изобразительных искусствах, ни в литературе. Однако высочайшие умы этого времени Лейбниц и Кеплер составили славу науки этой эпохи. А рядом с ними творили бессмертную музыку Иоган Себастьян Бах и Георг Фридрих Гендель. Последние оставили неизгладимый след в музыке. Родились они в один год, 1685, и даже в одной местности – в саксонском княжестве. Бах родился в городе Эйзенах, а Гендель – в Галле. Оба музыканта прожили долгую и плодотворную жизнь. Бах умер в 1750 году, а Гендель – в 1759. В произведениях этих замечательных музыкантов, также как в литературе эпохи барокко, отразился основной настрой эпохи, склонной к философской мысли и созданию собственных чувственных образов. Музыка Баха и Генделя различна по своим предпосылкам, но дух эпохи отражает в полной мере. Бах – певец философских раздумий и поэтического восприятия мира, Гендель – вождь и оратор. Для своих лирических пристрастий Бах избирает чаще сольную форму музыкальной выразительности, причем, как и в литературных произведениях, Бах предлагает слушателю печальные и трагические, скорбные темы в своей музыке. Гендель – выразитель стойкости человека в жизненной борьбе, подкрепляемой непоколебимой верой в Господа. Хоровая форма выражения для этих целей более естественна и поэтому музыка Генделя – это чаще всего героические хоры.

Послушаем арию баса из сольной кантаты Баха «С меня довольно», а вслед за ней – хор израильтян из оратории Генделя «Израиль в Египте». В этих произведениях отчетливо слышится общий трагический настрой эпохи, что их объединяет, и одновременно легко улавливаются различия в музыкальных стилях Баха и Генделя (CD. Пример 15, 16).

Пришла новая эпоха и пришли новые представления о времени и пространстве. Еще месса эпохи Возрождения рассказывала о спокойствии и неколебимости мира. Пространство трактовалось как статичная объективная реальность. Однако новый век внес понятие постоянно меняющегося внешнего мира в поисках новых истин. Среди людей искусства этот процесс постоянного движения и изменения удостаивается самого пристального внимания. Ему посвящается множество произведений искусства. Такими бесконечно подвижными выглядят Аполлон и Дафна в скульптуре итальянского мастера Бернини (Рис. 7.1). Бернини очень гордился, что ему удалось уловить этот всегда ускользающий момент двух движущихся тел. Каждая фигура стоит на одной ноге, легко балансируя на грани падения, их жесты, развевающиеся волосы Дафны – все говорит лишь о мгновении, которое способна, кажется, поймать только современная фототехника. Однако автору удалось победить и тяжесть мрамора, и мимолетность ситуации. Фигуры кажутся действительно летящими. Как контрастирует эта скульптурная группа с произведениями эпохи Возрождения, с их спокойными, полными достоинства позами! Скульптура Бернини могла бы служить символом этой новой эпохи, с ее новыми эстетическими взглядами.

Эпоха XVII века получила свое название от слова «барокко», что означает причудливый или вычурный. Придя на смену гармоничному и спокойному Ренессансу, это новое время вполне подтвердит свои художественные вкусы и тенденции в собственном стиле, получившем то же название «барокко». Эпоха барокко – время дисбаланса, неуравновешенных отношений в обществе, как между самим обществом и властью, так и между церковью и государством. Все эти противоречия становятся знаменем эпохи. В человеке борются разум и чувственность, холодная голова с ее рациональной расчетливостью и эмоциональный настрой души. Чему и кому отдать предпочтение – вечный спор этого времени. И как результат – высшее напряжение всех человеческих сил и порывов души: радость перерастает в ликование, грусть или печаль – в скорбь. Если пишется праздничное приветствие, то оно превращается в торжественную оду, если же присутствует упрек, то произносится он как проклятие.

Эту тенденцию века к преувеличениям во всем мы находим и в поэзии. Английский поэт Томас Керью замечательно иллюстрирует это явление в литературе строками своего стихотворения «Нетерпимость к обыденному»:

Дай мне любви, презренья дай,
Дай насладиться полнотой.
Мне надо жизни через край —
В любви невыносим покой!
Огонь и лед – одно из двух!
Чрезмерное волнует дух.
Пускай любовь сойдет с небес,
Как сквозь гранит златым дождем
К Данае проникал Зевес!
Пусть грянет ненависть, как гром,
Разрушив все, что мне дано.
Эдем и ад – из двух одно.
О, дай упиться полнотой —
Душе невыносим покой.