Экономический подъем сопровождался заметной территориальной экспансией: подсчитано, что в 1740–1790 гг. территория, контролируемая Испанией в Америке, стала вдвое больше. Речь шла как о включенных в колониальную империю новых областях, так и о землях, которые ранее не использовались, поскольку не слишком интересовали колонистов, которых привлекали рудники; теперь же стали очевидны их перспективы с точки зрения развития сельского хозяйства. Особенно выделяется необычайный подъем северных районов Мексики. Путь туда открыли миссионеры, сначала иезуиты, позже францисканцы. Первые испанцы прибыли в Калифорнию еще в середине XVI в., но затем вся энергия ушла на колонизацию Центральной Мексики. Продвижение на север возобновилось во второй половине XVIII в., начиная с создания миссий в Соноре, Аризоне и Нижней Калифорнии. В 1776 г. был основан Сан-Франциско. Необъятные территории от реки Миссисипи в сторону Скалистых гор и за них, вплоть до Тихого океана, перешли под контроль Испании в конце XVIII в.
В остальных частях Америки прогресс оказался не таким впечатляющим. Возросла плотность населения, активизировалась колонизация, связанная с возделыванием новых сельскохозяйственных культур. Создание новых вице-королевств — Новой Гранады[240]
и в 1776 г. Рио-де-ла-Платы — отвечало необходимости принять во внимание новую обстановку внутри прежнего вицекоролевства Перу. Введенное административное деление разбило в пользу Буэнос-Айреса географическое, историческое и экономическое единство Андского региона; новое вице-королевство включило и Потоси — с целью закрыть доступ к его рудникам из Перу и затруднить контрабанду. Все это дало импульс развитию порта Буэнос-Айреса.В основе колониальной политики Бурбонов лежали две взаимодополняющие задачи. Речь шла о том, чтобы защищать колониальную империю от любой агрессии и заставить великие державы при всех их амбициях соблюдать торговую монополию Испании. Для решения первой задачи требовался эффективный военноморской флот, для решения второй — реформы с целью обеспечить развитие экономики американских территорий и активное извлечение из них хозяйственных ресурсов. Решение о первых реформах приняли приблизительно в 1750 г., а самые радикальные меры осуществлялись между 1765 и 1785 гг. Преобразования столкнулись с самым серьезным, в том числе вооруженным, сопротивлением, и потому некоторые из них пришлось отменить, но их общая направленность не изменилась.
Было решено сосредоточить основное внимание на зонах, которым угрожала внешняя опасность: Карибское море (и прилегающие территории) с главными крепостями Гаваной и Картахеной-де-Индиас; Акапулько — опорный пункт торговых связей между Мексикой и Филиппинами; тихоокеанское побережье в районе Гуаякиля и Кальяо и, наконец, линия Монтевидео — Буэнос-Айрес. Чтобы обеспечить защиту этих территорий, Испания строила и ремонтировала укрепления, а также привела в порядок вооруженные силы. Колониальное войско состояло из двух частей, неравных по своей важности, — собственно армия и ополчение. Первую из них, в свою очередь, составляли две разные категории: постоянные формирования (dotación) и вспомогательные части, присылавшиеся из Испании (refuerzo). Такое устройство дополнялось ополчением — своего рода резервными войсками, которые в 1780 г. насчитывали около 200 тыс. человек. Ни солдаты, ни офицеры ополчения не получали жалованья, кроме как в случаях мобилизации, но офицеры пользовались привилегиями военной корпорации. Для многих креолов ополчение стало способом сделать карьеру, достичь большего престижа и влияния.
Такая военная организация была необходима в условиях многочисленных войн, которые Испания вела в XVIII в. Не меньшую опасность представляла экономическая война, которую развязали все те, кто пытался обойти торговую монополию Испании. Помимо разрешенной торговли, начиная со второй половины XVII в. англичане и голландцы активно занимались контрабандой, ввозя в Америку все больше различных товаров и обменивая их на тропические культуры и драгоценные металлы. От этого страдали и финансовые поступления Испании, и экономика ее американских владений.
Сначала правительство Филиппа V планировало создать монопольные компании по образцу Голландии и Англии. Самой важной из них стала Гипускоанская компания Каракаса, которая в 1728 г. получила право торговать венесуэльским какао и патрулировать побережье с целью борьбы с контрабандой. Успех оказался несомненным.