История Испании

Дебаты о расследовании катастрофы в Марокко спровоцировали отставку правительства Санчеса Герры и приход к власти очередного либерально-реформистского правительства «концентрации» во главе с Гарсиа Прието. В результате выборов в парламенте увеличилось представительство ИСРП. Шесть депутатов-социалистов присоединились к требованиям привлечения к ответственности виновных в поражении при Аннуале. Со своей стороны Гарсиа Прието не только решил продолжить разбирательство, но и создал специальную комиссию, в состав которой вошли представители всех партий, в том числе социалисты и республиканцы. Он, несомненно, понимал, что рискует, но решил идти до конца. 13 сентября 1923 г., незадолго до назначенной даты открытия сессии кортесов после летнего перерыва Мигель Примо де Ривера, генерал-капитан Каталонии, поднял военный мятеж в Барселоне. 14 сентября, писал Мануэль Асанья, «судьба Испании находилась в руках короля. Одно его решение могло бы заставить генералов встать на сторону правительства». Но Альфонсо XIII находился в Сан-Себастьяне и «тянул время»: то дороги якобы были плохи, то он якобы простудился — словом, делал все возможное, чтобы прибыть в Мадрид как можно позже. По приезде он очень любезно принял Примо де Ривера и несколько месяцев спустя отрекомендовал его королю Италии как «своего Муссолини», что свидетельствовало о единстве монархии и диктатуры. За несколько часов Альфонсо XIII ликвидировал Конституцию Испанской монархии, которую его отец Альфонсо XII утвердил декретом и санкционировал 30 июня 1876 г.

Диктатура и крах монархии

Не только король воспринял военный мятеж с облегчением. На собрании редакторов мадридских изданий диктатор говорил о том, что прежняя политика будет сметена в течение девяноста дней усилиями девяти «людей доброй воли» — членов военной Директории. На следующий день «Эль Соль» поддержала санацию, предпринятую военными, и одновременно выразила уверенность, что «когда будет покончено со старым режимом и произведена чистка государственного организма», Директории следует уступить власть гражданской политической силе, истинным либералам, которые во множестве имеются в испанских городах и селениях, либералам, выступающим за разрушение изжившего себя прежнего порядка.

С этой стороны все было ясно: государственный переворот уничтожил не собственно либеральный режим, а только старую политику. Действительно, в появлении врача, решительного хирурга просматривался определенный революционный смысл. Маэсту выразился очень ясно: Директория рубит головы гидре касикизма, вдохновленная идеями Пикавеа и Косты[377]. С некоторым опозданием, только через несколько недель, выступил Ортега-и-Гассет, подтвердив мнение «Эль Соль»: «Альфа и омега деятельности военной Директории заключается в том, чтобы покончить со старой политикой, — и добавил: —…достижению такой замечательной цели не следует чинить препятствий». Президент «Каталонского содружества» Пуч-и-Кадафалк сообщил генералу Мигелю Примо де Ривера, что если выбирать между «действием вне закона» или «коррупцией», то он выступает за первое, прекрасно сознавая, что в будущем государстве отношения регионов и власти будут основаны не только на строгих обязательствах, но и на верности, «доверительной и радушной, которая станет основой для плодотворного сотрудничества в благородном деле».

В 1923 г. риторика национального возрождения, отказ от старой политики и подъем регионального движения свидетельствовали об общественной поддержке диктатора, что обеспечило ему время для завершения задуманной хирургической операции. Примо де Ривера использовал кредит доверия для осуществления санации: на место всех представителей власти пришли военные. Он выкорчевал касикизм — распустил муниципалитеты и заменил их правительственными делегатами из военных. Когда истекли 90 дней, запланированные на исполнение плана санации, диктатор задумался о том, что для возрождения государства требуется не только разрушить старое, но и создать новое. По его инициативе началось создание Патриотического союза — политической партии, которая должна была стать аполитичной и объединить правых католиков и часть мауристов.