История Испании

Ультраправые, которым не нашлось места в складывавшейся политической системе, решили спровоцировать панические настроения, чтобы воспользоваться ситуацией и заблокировать демократический процесс. Если нужно было создать условия для выступления военных, то благоприятный момент как раз настал. Поводом для провокации стало убийство молодого человека во время демонстрации в пользу политической амнистии на мадридской улице Гран-Виа. Виновники были связаны с ультраправой организацией «Новая сила», которая послужила основой для различных террористических групп, особенно для «Воинов Христа»[461]. На следующий день во время манифестации протеста против этого убийства от дымовой шашки, брошенной полицейским, погибла студентка. Террористы, связанные с франкистской Организацией профсоюзов, в здании на улице Аточа расстреляли восемь адвокатов и служащего юридического бюро, сотрудничавших с Рабочими комиссиями и КПИ. Пятеро из них скончались, четверо получили тяжелые ранения. Казалось, оживали картины Гражданской войны.

Успех террористов зависел не только от общественной поддержки или от содействия правоохранительных органов, но и от того, смогут ли они достичь главной цели — посеять страх в массах и ослабить институты власти. В 1977 г. экстремисты добились противоположного результата. Теракт на улице Аточа вызвал волну солидарности с Коммунистической партией. Коммунисты, проявив собранность и сдержанность, призвали участников митинга, пришедших к зданию, где произошло убийство, к спокойствию и мирному проведению манифестации в память о погибших. Это была первая массовая демонстрация, прошедшая под красными флагами, но в полной тишине, в атмосфере глубокой скорби: люди поднимали кулаки в знак солидарности[462], но к мести никто не призывал. Десятки тысяч людей заявили не только о поддержке переговоров между властями и оппозицией, но и о стремлении ускорить их, призывая к легализации всех партий, которые принимают в них участие. В тот вечер, во время похорон жертв теракта, процесс социального признания КПИ продвинулся далеко вперед. Тогда быстрее, чем в течение двух предшествующих лет, в общественном сознании разрушился образ коммуниста как чуждого нации элемента, иностранца, врага — образ, который долгие годы создавали франкисты.

Эмоциональная реакция на это ужасное преступление не только привела к легитимации КПИ, но и парализовала тех, кого должна была спровоцировать. Армия бездействовала, а чрезвычайное положение не было объявлено. Такие последствия теракта должны были бы признать и леворадикальные Группы антифашистского сопротивления Первого Октября (ГРАПО)[463], которые, как и «Воины Христа», стремились остановить демократические преобразования и, так же как и ультраправые, не видели другого способа, кроме провокации выступления вооруженных сил. Они полагали, что выступление армии обнаружит репрессивную природу политического режима и тогда произойдет народное восстание. ГРАПО ненавидели полицию и Гражданскую гвардию за подавление манифестаций и забастовок в пострадавших от экономического кризиса промышленных районах, таких как зоны Кадиса, Виго и Бильбао (многие боевики там родились). Помимо этого, они действовали исходя из своих идеологических установок — смеси ленинизма, маоизма и левых антиколониальных идей, — согласно которым убийство полицейского рассматривалось как шаг по революционному пути. Так ГРАПО оправдывали свои хаотичные террористические акты[464].

Если теракт на улице Аточа подтолкнул правительство на путь переговоров, то после случившихся в ту же неделю похищения боевиками ГРАПО Эмилио Вильяэскусы, председателя Верховного военного трибунала, и убийства полицейских левые партии уже не сомневались в том, что следует решительно двигаться вперед, к референдуму по поводу Закона о политической реформе. Вмешательство военных уже не могло остановить процесс демократизации. Реакция общества на январские теракты, решение тысяч людей не поддаваться страху и выйти на улицу, чтобы проводить погибших в последний путь, выступление средств массовой информации в поддержку демократии, поведение руководителей Коммунистической партии, спокойствие и сдержанность правительства — все это помешало террористам и справа, и слева осуществить свои планы: военное положение введено не было, а демократическая оппозиция не отступила.