История испанской инквизиции (Том I)

В ответ на провозглашение Жозефа королем Испании в ней начались народные волнения, быстро превратившиеся в настоящую войну, подавить которую оказались не в силах французские войска, тем более что на помощь поднявшимся испанцам пришли англичане, которые и нанесли ряд тяжелых поражений французской армии. После несчастной для французов битвы 21 июня 1813 г. при Виттории часть армии вынуждена была покинуть испанскую территорию вместе с королем Жозефом и его приближенными, в числе которых находился и Льоренте, очутившийся в начале 1814 г. в Париже в качестве политического эмигранта. Дело в том, что за годы господства французов в Испании с именем Льоренте были связаны важные события в области религиозной политики, за которые он подлежал суровому наказанию со стороны восторжествовавшей в Испании реакции в лице короля Фердинанда VII Бурбона. Так, 4 декабря 1808 г. была уничтожена инквизиция как "противоречащее суверенитету светской власти учреждение", и Льоренте в 1809 г. было поручено стать во главе всего инквизиционного архива и приступить к работе по истории инквизиции в Испании. В течение свыше двух лет непосредственно Льоренте и множеством подчиненных ему лиц велась огромная работа по изучению, разбору и переписке бесчисленных документов различных инквизиционных трибуналов и высшего совета инквизиции. Льоренте обнаружил неимоверную энергию в деле организации и изучения архивов инквизиции и в 1812 г. опубликовал на испанском языке небольшой очерк по истории испанской инквизиции, который лег в основу его будущей знаменитой "Критической истории испанской инквизиции". В то же время Льоренте поручено было провести в жизнь изданный правительством Жозефа декрет о закрытии монастырей, которых насчитывалось до трех тысяч с почти сотней тысяч монахов и монахинь, и составить подробный инвентарь имущества закрытых монастырей. Льоренте удалось найти в монастырях массу интересного материала как по истории Церкви, так и связанной с ней истории инквизиции. Правда, во время бегства из Испании Льоренте потерял многое из собранных материалов, и ему в Париже нередко приходилось по памяти восстанавливать то, что он в подлиннике читал во время обследования переходившего к государству имущества монастырей. Тренировка памяти, столь усердно практиковавшаяся религиозно-философскими факультетами католического мира, сослужила теперь Льоренте большую услугу, и он оказался в состоянии цитировать наизусть целые протоколы инквизиционных трибуналов с точным указанием имен обвиняемых и свидетелей, а также даты всевозможных допросов и доносов.

Эмигрировавшего во Францию Льоренте реакционное правительство Фердинанда VII лишило всех должностей, имущества, гражданских прав и права вернуться обратно в Испанию. Льоренте остался жить в Париже, где перебивался уроками испанского языка, и в течение почти трех лет работал над материалами для своей истории инквизиции. Она и была им опубликована в Париже в 1817 г. на французском языке в четырех томах под названием "Критическая история испанской инквизиции". Книга произвела огромное впечатление, была переведена на голландский, английский, итальянский и немецкий языки и в короткое время выдержала ряд изданий. Появились и краткие ее изложения, ставшие необходимой принадлежностью любой общественной библиотеки. Этим успехом книга меньше всего обязана литературному таланту Льоренте или яркой характеристике действующих лиц в многовековой драме, пережитой Испанией; с внешней стороны Льоренте - посредственный писатель; язык, слог и манера его письма носят явные следы серых и нудных церковно-философских произведений, над которыми он корпел в течение трех-четырех десятков лет и от которых полностью не освободился даже тогда, когда идейно отошел от них сравнительно очень далеко. Причина громкой известности и широкой популярности "Критической истории" лежала в ее неимоверном богатстве документов. Они с фотографической точностью воспроизводили сугубо сложную и крайне запутанную процессуальную систему инквизиционных трибуналов. Они вводили читателя в самые потаенные уголки инквизиционных застенков, до того времени герметически закрытых и тщательно замурованных от постороннего глаза; эта таинственность особенно остро возбуждала людскую любознательность, не находившую удовлетворения ни в фантастических измышлениях противников инквизиции, ни в цинично-лживой апологии ее друзей. Теперь перед читателем предстала правдивая картина, поразившая его своим реализмом и увлекшая его глубиной и искренностью убеждений автора, одновременно соучастника и жертвы кровавых деяний только теперь раскрытого сфинкса.