История итальянцев

Однако прежний опыт правления и предыдущий провал мало чему научили старого сицилийского государственного деятеля, уверенного более чем когда-либо в том, что он единственный человек, способный вернуть Италии ее величие. В отношении движения Фаши он как сицилиец и бывший гарибальдиец, который должен был бы лучше других оценить его социальную базу, занял жесткую позицию, объявил осадное положение на острове и отправил туда для восстановления порядка 50-тысячный экспедиционный корпус под командованием генерала. Несколько дней спустя осадное положение было объявлено и в районе Луниджана (Тоскана), где имели место волнения среди рабочих мраморных каменоломен в Карраре. Последовали массовые аресты и военные суды, выносившие жесточайшие приговоры. Руководители движения Фаши — Никола Барбато, Розарио Гарибальди Боско и благороднейший борец против мафии и за освобождение крестьянства Бернардино Верро — получили по 12 лет тюремного заключения, Джузеппе Де Феличе Джуфрида из Катании, депутат парламента и личный враг Криспи — 18 лет. ИСП как таковая тоже пострадала: в октябре 1894 г. она была распущена вместе со всеми кружками, ассоциациями и палатами труда, которые в той или иной степени находились под ее влиянием. Чтобы застраховать себя от возможной негативной реакции на такой авторитаризм, Криспи основательно изменил списки избирателей. В отношении парламента политика премьер-министра была чуть либеральнее, чем в отношении страны в целом: с января 1894 по май 1895 г. палата депутатов собиралась лишь на краткие сессии, пока в мае в результате подтасованных итогов уверенное большинство не оказалось проправительственным.

В экономической и финансовой политике во время второго периода пребывания у власти Криспи наиболее значительным событием, имевшим важные последствия, стали переговоры с правительством и финансистами Германии, приведшие к созданию Банка коммерчиале с преимущественным участием немецкого капитала и построенного по образцу смешанных немецких банков. Недавний крах Кредито мобильяре и Банка дженерале, а также закон, проведенный Джолитти, оставивший право эмиссии лишь трем банкам (Банка д’Италия, Банка ди Наполи, Банка ди Сичилия), и ограничивавший их функции в области кредитов, способствовали быстрому развитию новой банковской организации, занявшей очень скоро ведущее место в экономической жизни страны. Таким образом, уже проявившаяся зависимость промышленности от финансов стала еще более ярко выраженной, а связи с немецким капиталом — прочнее.

После выборов 1895 г. Криспи почувствовал себя достаточно уверенно, для того чтобы вновь продолжить политику колониальной экспансии, которую он был вынужден прервать на полпути, когда в 1891 г. подал в отставку. Он знал, что африканская авантюра была непопулярна не только среди народных масс, которые выходили на площади с возгласами «Да здравствует Менелик!»[389], но и среди значительной части деловых людей, буржуазии, в частности миланской, видевшей вней лишь напрасную трату денег. Однако, сдругой стороны, Криспи был убежден, что успех в Африке невероятно усилит его престиж и лидерство. Оптимальной для него была бы военная победа, достигнутая с небольшими потерями и незначительными расходами. Естественно, военные не разделяли этой точки зрения; отсюда — трения в отношениях между армией и правительством, явившиеся далеко не последним фактором, приведшим к катастрофе в африканской кампании. Первого марта 1896 г. итальянские войска, насчитывавшие 15 тыс. человек, были полностью разгромлены при Адуа превосходящими эфиопскими силами. Сообщение об этом потрясло Криспи и через пять дней он подал в отставку, уже не имея никакой надежды вернуться вновь.

Падение Криспи приветствовалось многими как победа демократии, а поражение при Адуа рассматривалось как историческое возмездие человеку, который ввел в действие чрезвычайные законы. Но вскоре стало понятно, что это была не более чем частичная победа: если Криспи и окончательно исчез с политической сцены, то оставались общественные силы, дважды вручавшие ему власть. Сохранялась монархия и двор с интригами амбициозной королевы; оставалась армия с генералами, всячески подогревавшими африканскую авантюру, причем некоторые из них не смирились с поражением; оставалась промышленность, крепко привязанная к государственным и военным заказам; оставались аграрии Юга, те самые, которые в 1892 г. на одном из своих съездов потребовали отмены обязательного образования и ожесточенно отстаивали таможенный тариф на зерно; словом, оставались силы, образовавшие за последние десятилетия властную структуру, по типу схожую с прусской.