История Италии. Том III

Единственными, кто поднимал свой голос против авантюры Муссолини, были антифашистские партии. Империалистическая политика итальянского фашизма способствовала расширению контактов между партиями и политическими группами. Коммунистическая и социалистическая партии выступили инициаторами созыва конгресса итальянцев, проживающих за границей, состоявшегося 12–13 октября 1935 г. в Брюсселе. В нем приняли участие все итальянские эмигрантские объединения, за исключением движения «Справедливость и свобода». Руководитель этого движения К. Росселли считал, что в связи с войной в Италии созреет революционная ситуация и выступление в пользу санкций может повредить подготовке восстания.

В воззвании конгресса говорилось, что «война, начавшаяся в Африке, это не война Италии, а война фашизма». Авторы воззвания указывали, что нападение на Эфиопию является логическим следствием той империалистической политики, которой фашизм следовал на протяжении 13 лет. В этих условиях, говорилось в воззвании, борьба за прекращение войны в Африке является борьбой за спасение итальянского народа, за спасение человечества от ужасной катастрофы. Конгресс обращался к солдатам, трудящимся и всем свободолюбивым людям Италии, а также к членам фашистской партии с призывом добиться прекращения военных действий и вывода итальянских войск из Эфиопии. В заключение воззвания провозглашалось: «Немедленный мир с Абиссинией! Долой Муссолини!»[241]

Решение конгресса в Брюсселе, а также кратковременная деятельность образованного им комитета не могли вызвать существенного отклика в Италии. Тем не менее они демонстрировали всему миру, что фашизм не вправе говорить и действовать от имени всей Италии, как он на это претендовал. Не менее важным результатом конгресса были первые связи между партиями рабочего класса и представителями других антифашистских групп.

Решительный перелом в ходе военных действий в Эфиопии произошел в марте 1936 г. Применяя авиацию и газы, итальянские моторизованные колонны начали продвижение к Аддис-Абебе. Несмотря на подавляющее преимущество, командующий главными силами Бадольо действовал весьма осторожно, не стремясь к быстрым успехам. Его войска вошли в столицу Эфиопии лишь 5 мая. Через некоторое время организованное сопротивление эфиопских войск прекратилось по всей стране. По случаю взятия столицы Муссолини приказал устроить второй слет итальянского народа. Опять площади заполнили толпы, мобилизованные фашистской партией. Выйдя на балкон, Муссолини торжественно объявил о полной победе и установлении «римского мира», который заключается «в простом, необратимом и окончательном факте: Эфиопия принадлежит Италии». Через день итальянский король удостоил Муссолини высшего ордена — большого военного ордена Савои — за то, что в качестве военного министра он «подготовил, руководил и выиграл самую крупную колониальную войну, которую знает история, во имя величия фашистской родины»[242]. Помимо явного преувеличения, в этой мотивировке обращало на себя внимание отождествление Италии с фашизмом, которого до недавних пор представители королевского двора избегали.

9 мая состоялось заседание Большого фашистского совета. После его окончания Муссолини опять вышел на балкон Палаццо Венеция. Он объявил, что Италия стала империей, а к титулу итальянского короля добавлен титул императора Эфиопии. В заключение речи он призвал всех возрадоваться «возрождению через 15 веков империи на вечных холмах Рима». Абсурдность подобного сравнения была очевидна: римская империя включала в себя почти все Средиземноморье кроме Эфиопии, империя же Муссолини состояла из одной Эфиопии.

Фашизация национальной жизни

Окончание войны в Эфиопии знаменовало собой начало нового этапа фашизации жизни в Италии. В июне 1936 г. специальное постановление руководства фашистской партии говорило о том, что «возросшая историческая ответственность фашизма» требует строгого соблюдения всей страной «фашистского стиля». Выступая на ту же тему, Муссолини выдвигал требование «поднять на имперский уровень всю национальную жизнь страны». «Триумфальные победы Муссолини, — писал один из основных идеологов империалистической политики итальянского фашизма П. Орано, — показали, что итальянцы — истинные колонизаторы и по своим методам и средствам они имеют более чем кто-либо право на колонии… Италия родилась для роли мировой державы и для выполнения миссии животворного господства… У нее есть плуги для того, чтобы вспахать весь земной шар, рабочие руки для того, чтобы возделать все континенты, корабли и самолеты для того, чтобы бороздить все моря и реять в небе всей земли!… Италия Муссолини сродни древнему Риму эпохи цезарей, и она способна быть его наследницей в Европе и во всем мире»[243]. Все эти напыщенные формулировки скрывали за собой стремление увеличить роль фашизма в национальной жизни, милитаризовать население, облегчив подготовку и осуществление новых, более широких захватнических авантюр.