История изнутри. Мемуары британского агента.

Когда я снова возобновил свои встречи с Челноковым и другими видными московскими деятелями, я нашел их в более подавленном настроении, чем обычно. Отставка Поливанова, военного министра, за его слишком тесный контакт с общественными организациями привела их в уныние. Падение Кута, следовавшее за нашим пораже нием в Галлиполи, ирландское восстание в Дублине все это были серьезные удары по престижу Англии. Мы Челноковым обсуждали положение. Что предпринял чтобы укрепить общественное доверие? Как бороться пораженчеством и недостатком веры в западных союзни ков? Городской голова, англофильство которого было прочно и устойчиво, считал необходимым официальный приезд английского посла в Москву. Я выражал уверен ность, что посол приедет, если будет знать, что это принесет пользу.

Мы сделаем его почетным гражданином Москвы, — сказал Челноков.

Прекрасно, — ответил я. — Это в духе лучших английских традиций.

Но тут было одно препятствие. До сих пор только один иностранец имел звание почетного гражданина Москвы. Эта честь никогда не выпадала на долю англи чанина. Это было редкое и ценное отличие, и оно могло быть дано только при единодушном согласии всей Го родской думы. Теперь Городская дума была сколком с Государственной. Она состояла из представителей всех политических партий, включая крайних правых, которые не относились к Англии сочувственно и были penjj76^" иыми противниками либеральных партий. Даже кову, хотя он и был городским головою, было совершен но невозможно добиться единогласного решения, ин пи

глаживал свою длинную, как у патриарха, бороду. заТл приятным глубоким голосом высказал мне свое мнение^ — Я знаю своих коллег. Они как дети. Они никогда в согласятся, если предложение будет идти от меня. Н ° если вы поговорите отдельно с каждым из них и скажете что сэр Джордж Бьюкенен приедет в Москву, и внушите им, что мысль о почетном гражданстве будет исходить от них, тогда, пожалуй, они попадут на удочку при условии конечно, что вы умно возьметесь за это дело.

Я выполнил план в точности, как он мне подсказал, я повидал Н. И. Гучкова, В. Д. Брянского и других несго ворчивых членов Думы и, имея единодушное согласие всех в кармане, поехал к послу.

Приезд посла в Москву по моему предложению был приурочен к британскому имперскому празднику. Это. кажется, был первый случай в России, когда британский имперский день праздновался здесь официально. И от начала до конца то был сплошной триумф. «Волки чер ной сотни» были рядом с «кадетскими ягнятами». Октя бристы и социалистыреволюционеры соперничали друг с другом в выражениях дружбы и в решимости сражаться до победного конца. Генералы и видные сановники напе ребой друг перед другом старались внести свою лепту в общее торжество. По этому случаю я написал статью для одной из ведущих московских газет. Именно в этот мо мент я чувствовал себя достойным своего имперского ордена. Я поместил характеристику сэра Джорджа Бью кенена в другой видной московской газете. Я уговорил посла заранее написать свою речь, заказал Ликиардопуло ее перевод, и красиво напечатанный русский текст пода вался вместе с закуской избранным гостям. На банкете в этот вечер я предложил за здоровье посла тост, о кото ром один из московских журналистов сказал, что это образец высокого красноречия и уверенности в своих силах. Увы, это было 16 лет тому назад!

Сам посол, как центральная фигура в этом пышном зрелище, был великолепен. Он был самой элегантной фигурой, которую Москва видела за много лет, а его благородная внешность и подкупающая искренность про никали до глубины русского сердца. Казалось, что в самом его имени какоето счастливое предзнаменование. Разве не был св. Георгий патроном Москвы? В этот момент прилив англорусской дружбы достиг своей выс шей точки. И только один маленький эпизод нарушил

великолепие всей картины. На следующий вечен отпы города в торжественном заседании, окруженные%Г5 было самого лучшего и блестящего в московском'™ ществе, с соблюдением всех формальностей вручили Высокопревосходительству сэру Джорджу Бьюкеиену чрезвычайному и полномочному послу Его британского Величества при императоре всея России, звание наследст венного и почетного гражданина города Москвы. Вместе с почетной грамотой ему были поднесены и более сущест венные дары: ценная икона и кубок. Обычай требовал, чтобы одариваемый сказал хотя бы дватри слова по русски. Увы, сэр Джордж не учился в русской школе. «Бенджи» Брюс и я свели ответную формулу к минимуму и старательно учили посла произнести, когда он будет принимать кубок, порусски «спасибо». Это кратчайшая форма благодарности. И вот, когда наступил роковой момент, сэр Джордж запнулся и своим густым басом сказал во всеуслышание: «За пиво».