История Израиля. От истоков сионистского движения до интифады начала XXI века

Еврейское население в Палестине в период мандата было организовано и функционировало без юридических полномочий. Следовательно, сохранение еврейской автономии требовало системы соглашений, компромиссов, доброй воли и готовности уступить. В эпоху построения нации способность мобилизовать массы была жизненно важной для продвижения национальной повестки дня. Формирование авторитета руководства и обеспечение того, чтобы общественность подчинялась ему без принуждения, были основой формирования зарождающегося государства.

Статья 4 Палестинского мандата гласила: «Соответствующее еврейское агентство будет признано в качестве государственного органа с целью консультирования и сотрудничества с администрацией Палестины по таким экономическим, социальным и другим вопросам, которые могут повлиять на создание еврейского национального очага и на интересы еврейского населения в Палестине…» Эту роль де-факто выполнял Исполнительный комитет ВСО. Еврейское агентство (также известное как Сохнут) было создано в 1929 году, половину его членов составляли представители Исполнительного комитета. Другая половина состояла из еврейских магнатов, не считавшихся сионистами, но готовых помочь в строительстве национального очага. Вейцман надеялся таким образом привлечь еврейский капитал для обустройства страны, но агентство не оправдало этих надежд. Сразу после основания агентства произошел крах Нью-Йоркской фондовой биржи, и богатые оказались заняты другими делами. С тех пор, хотя фасад двойной исполнительной власти Еврейского агентства и сионистской исполнительной власти сохранился, на самом деле они были одним органом, и председатель Исполкома ВСО также возглавлял Исполнительный комитет Еврейского агентства.

В начале 1920-х годов сионистская организация функционировала как элитарный клуб без общественного контроля. Таким образом, Вейцман смог стать ее президентом без поддержки политической партии. По той же причине группа, пользующаяся авторитетом, но не имеющая публичной поддержки, во главе с судьей Верховного суда США Луисом Брандейсом, лидером американских сионистов, вызвала бурю негодования на сионистском съезде 1920 года, потребовав изменить руководящие принципы организации и сделать их строго капиталистическими (попытка провалилась). Эта олигархическая структура за десять лет исчезла. Делегаты Базельского конгресса 1931 года принадлежали к политическим блокам с явными левыми, правыми и центристскими чертами. Этот сдвиг явился результатом появления в сионистском движении народных партий, представляющих массы. Наиболее заметными были левый блок во главе с Mapai (аббревиатура от Рабочей партии Эрец-Исраэль) и правый блок во главе с ревизионистами.

В начале этого периода сионистская организация, увенчанная триумфом со времен декларации Бальфура, находилась на пике своего могущества. Когда комиссия Исполнительного комитета ВСО прибыла в Палестину в 1918 году, представители ишува запросили членство в комиссии, но ее председатель Вейцман ответил отказом. Он утверждал, что Исполнительный комитет представляет еврейский народ, а не маленький и слабый ишув. Эти отношения изменились, когда Mapai стала лидером сионистской организации в 1930-х годах и центр тяжести сионистской активности переместился из Лондона в Иерусалим. Это изменение было символически отмечено заменой немецкого на иврит в качестве разговорного языка.

Автономия ишува была построена вокруг Knesset Yisrael (еврейского собрания), органа, объединявшего всех евреев Палестины, за исключением тех, кто не хотел вступать в него. Его члены избирали Собрание представителей, которое, в свою очередь, избирало Национальный комитет из своего числа. Knesset Yisrael был разделен на религиозных и светских, правых и левых, умеренных и активистов и так и не стал престижным и влиятельным центральным учреждением. Примером этих разногласий и их деструктивного воздействия на власть Knesset Yisrael были споры по поводу права женщин голосовать и быть избранными. Женщины голосовали на выборах в сионистский конгресс и были избраны делегатами еще до того, как западные законодательные органы предоставили им это право. В новом ишуве повсеместно признавалось, что женщины имеют равный статус с мужчинами, но этот принцип был неприемлем для ультраортодоксов и их партии Agudat Yisrael; они не хотели входить в состав органа, в избирательном процессе которого участвовали женщины.