История Камня

Я едва не упал с веревки. Цинь Куай был тем самым первым министром, который приказал убить великого генерала Юэ Фей,[51] и в наказание получил тело, которое отражало его подлую душу. Огромные слизистые губы, и больше нечего! Из них торчали маленькие острые зубы, которыми министр жевал и жевал, поглощая плоть грешников, начиная с глаз. Отвратительный звук, долетевший до нас, раскачивал веревку туда и сюда, как будто порыв сильного ветра пытался сбросить мост в пропасть.

Пот заливал все мое лицо, я почти ничего не видел. Я смахнул его и попытался сосредоточиться на веревке под ногами, но мысленно видел только одно: жирные слюнявые губы, поднимающиеся из глубины. В какой-то момент я чуть не упал. Единственное, что пришло мне в голову — наклониться чуть-чуть вперед и побежать. Пока меня спасал государственный зонтик, он набрал воздух и тянул вверх, но мне надо было держать плечи прямо, чтобы ведра не раскачивались, и я не сколько бежал, сколько шел вперед, быстрыми короткими шагами. Но веревка продолжала раскачиваться, и рано или поздно я должен был ошибиться.

Я понял, что этот момент настал, когда правая нога не нашла под собой веревки. Я отклонился влево, чтобы не упасть, и потерял равновесие. Чмокающий слюнявый звук снизу помог мне чудом удержаться на левой ноге и прыгнуть вперед. Руки вытянулись так далеко, как только могли, и, уже падая, я ухитрился ухватиться за дальний край Расселины Инь-Янь. Я повис, отчаянно болтая в воздухе ногами и пытаясь найти хоть что-нибудь, на что можно поставить ногу, и моя правая нога ударилась о торчащий камень. Через полминуты я перевалился через край пропасти, Мастер Ли и Лунный Мальчик вывалились из ведер на серую траву и мы все вместе поползли вперед, пока ужасные звуки губ Цинь Куая не растаяли вдали.

— Бык, я спрашиваю себя, когда дела будет более захватывающими, — сказал Лунный Мальчик, наклонился и его вырвало.

Вокруг нас простирался Шестой Ад, в котором наказывались те, кто совершил святотатство. При виде их мучений содержимое моего желудка устремилось наружу и мне пришлось как следует напрячься, чтобы удержать его внутри. Остальным приходилось не легче, но в конце концов мы сумели встать на ноги и я подобрал государственный зонтик, лежавший передо мной. Мы набрали в грудь побольше воздуха и опять отправились в путь, одетые в броню из Нео-Конфуцианского высокомерия и превосходства над окружающими. Мастер Ли не ввязывался ни в какие ссоры, и мы благополучно достигли границы. Седьмой ад предназначался для грабителей могил и тех, кто продает или ест человеческую плоть, Восьмой — для забывших сыновний или дочерний долг, и я не собираюсь описывать ужасы, которые я в них увидел. (Однако, я очень советую постараться не попадать в Восьмой Ад, во всяком случае до тех пор, пока Нео-Конфуцианцы находятся у власти.) Но было ясно, что границу Девятого Ада пройти без приключений не удастся. Единственный путь в Десятый и к Великому Колесу — пройти через Дворец Девятого Короля Яма, и Мастер Ли глубоко задумался, когда мы подошли к стене, к которой протянулись длинные ряды грешников, плачущих серыми слезами.

— Гу—гу—гу.

— Бык, ты слышишь?

— Гу—гу—гу.

— Да, господин.

— Гу—гу—гу.

— Великий Будда! Да тут вся компания из Глаза Спокойствия, — воскликнул Мастер Ли.

Да, так они и было, и он пошел вдоль ряда, вглядываясь в лица.

— Привет, Ксянг!

— И вам привет, Ли Као. Что вы здесь делаете? — мрачно спросил гад, похожий на жабу.

— Я как раз хотел задать вам тот же самый вопрос, — ответил Мастер Ли.

Гад махнул кулаком в направлении Пекина. — Проклятые продавцы! — просипел он. — Као, из-за этих жадных бастардов почтенные господа в поисках спасения души уморили свое тело, вместе с червяками, потому что проклятые негодяи начали продавать сыр.

Я вздрогнул. Как и большинство китайцев, я нахожу вкус сыра совершенно отвратительным, и легко могу представить себе что, тот, кто его съест, умрет на месте.

— Вас всех убил сыр? — недоверчиво спросил Мастер Ли.

— Не прямо, — сказал гад. — Конкурирующие продавцы начали продавать сырых морских слизней.

Мастер Ли пожал плечами. — Я предпочитаю их перемолотыми и сваренными на пару вместе с угрями, но в любом случае они не могут сделать ничего плохого, разве что вызовут рвоту, если зашевелятся в твоем желудке.

— Видите ли, Ли Као, продавцы поймали их в заливе, в который мальчишки выливают ночные горшки.

— Но вы же не ели их! — в ужасе воскликнул Мастер Ли.

— Это-то мы пережили, но потом продавцы набили этих морских слизней сыром.

Мастер Ли побледнел, а мы с Лунным Мальчиком позеленели.

— Я хорошо помню это, — проворчал гад. — Был двойной час петуха третьего дня восьмой луны, когда этот одержимый смертью продавец пришел к нам, собираясь продать все товары одновременно, набил сыр червяками, а потом начинил сыром морских слизней.

— Нефритовый Император, спаси нас, — сказал Мастер Ли. — Я подозреваю, что дальше вы помните только то, как выбирались из базилики Бога Стен и Рвов.